«— Работа есть работа, — попытался успокоить свою совесть Шурик — ему почему-то хотелось, чтобы все в этой истории оказалось красивее и загадочнее, как в маминых любимых, мексиканских сериалах: украденная в младенчестве дочь и благородный отец, скованный брачными узами и обязательствами с препротивной, коварной женщиной, тайно встречаются и мечтают жить вместе — совпадающее имя «отца» и отчество «дочери» оставляли шанс для развития сюжета мексиканского сериала. — Пощелкаю денька два ее окружение, а выводы пусть делает сам заказчик…»
Третью машину, неотступно следующую за молочно-белым «Ягуаром», Шурик заметил не сразу.
Черный «Форд» то появлялся в его зеркале заднего вида, то исчезал, похоже, не особо стремясь мозолить глаза.
Шурик еще удивился — как этой машине удается в точности повторять маневры «Ягуара» и не потерять его в плотном, бесконечном, городском потоке машин. Сам он держался более приметного черного «Ленд Крузера», следующего за «Ягуаром»: конкурент в ковбойских сапогах, и в правду, решил проследить за его «объектом».
Так они и ехали друг за другом, словно связанные веревочкой, так и свернули с Кольцевой автострады к даче под Солнечногорском, а на следующий день, так же строем, поехали за «объектом» в деревню Жабкино и остановились на обочине дороги, не доезжая несколько километров.
11
Адреса ближайшей больницы Кира не знала и поэтому, на полной скорости вылетев на Кольцевую автостраду, помчалась до первого поста ДПС.
У поста она остановилась.
На ее настойчивые сигналы из стеклянного домика вышел недовольный лейтенант среднего роста и среднего возраста с намечающимся пивным брюшком и направился в ее сторону, с явным намерением наказать невежливого водителя.
— Старший лейтенант Миронов, — представился он и выставил вперед широкую, мозолистую ладонь. — Попрошу права и документики на машину.
Пока Кира суетливо рылась в сумке в поисках нужных бумаг — по опыту зная, что пререкаться с представителями правопорядка бесполезно (себе дороже), гаишник заглянул в машину и, увидев на переднем сиденье полулежащую пассажирку с забинтованной головой, насторожился.
— Так! Сбили! — констатировал он, и в глоссе его появились стальные нотки — ни одна тень сомнения не омрачила его уверенности в виновности водителя. — Рассказывайте, где и как это произошло!
— Да нет же! Я тут не причем! Эта женщина оказалась под колесами моей машины… — попыталась Кира восстановить справедливость и только тут осознала всю серьезность своего опрометчивого поступка — свидетелей «не наезда» у нее не было. Пойди теперь, докажи, что ты ни в чем не виновата!
Гаишник меж тем, обойдя вокруг новенькой, блестящей иномарки, увидел на бампере кровавый отпечаток руки пострадавшей, и к стальным ноткам в его голосе добавился хищный блеск в глазах: «Уж теперь, голубушка, точно не отвертишься! Женщина за рулем — всемирная катастрофа!».
«— Что делать? — запаниковала Кира, глядя на посерьезневшее лицо лейтенанта Миронова».
Но к ее радости, и на беду гаишника, к посту ДПС подъехал бело-голубой расписной, полицейский «Мерседес».
Едва машина остановилась, Кира выскочила из «Ягуара» и бросилась за помощью к другому представителю правопорядка.
— Пожалуйста, вызовите «Скорую помощь»! — попросила она, склоняясь к открытому окну новенькой иномарки. — У меня в машине сбитая женщина… Я подобрала ее на дороге недалеко от Кольцевой и привезла в Москву…
Как ни странно, стриженный «под ежик» капитан, бросив мимолетный взгляд на хорошо одетую женщину и ее неповрежденный «Ягуар», поверил в эту неправдоподобную историю.
Через минуту они: впереди бело-голубой «Мерседес» со товарищами, за ним «Ягуар» с Кирой и пострадавшей и, замыкая эскорт, белые с синей полосой «Жигули», ведомые старшим лейтенантом Мироновым (гаишник не собирался так легко выпускать потенциальную «добычу» из своего поля зрения) — уже мчались по Кольцевой автостраде под требовательное завывание полицейских сирен на встречу со «Скорой помощью», вызванной по рации полицейским чином.