***
Две пары согласившихся держали раздельно, не давая пересечься друг с другом. Пока одни мылись, другим зашивали раны, и наоборот.
Таугатол и Долхэн покинули ванну, и только тогда туда привели Третью пару — Бэрдира и Лаирсула. Целитель помогал товарищу смыть грязь и кровь, вымылся сам, после чего их проводили в комнату рядом с первыми «гостями»; сославшись на позднее время, им принесли еду и ушли.
Лаирсул не ждал, что их так просто оставят одних, а Бэрдир мрачно заметил:
— Это неспроста: или согласие действительно много значит, или для нас готовят нечто «особенное».
— Увидим, — отозвался недавний наблюдатель. — Что гадать? Если ты прав, нам понадобятся силы.
Они поужинали и легли спать, не зная, что было с их товарищами в эту ночь.
***
Об оставшихся в застенке нолдор вначале словно забыли: один все так же был растянут на стене, другой, привязанный к креслу, мог наблюдать за товарищем или дремать. Однако спустя некоторое время, Первую и Четвертую пары из-за ран пришлось отвязать и проводить в камеры, где нолдор получили еду и отдых.
— Этот отдых вам за то, что Нэльдор придумал для Господина новый способ накладывать чары, — было объявлено пленным.
***
Второй паре (Ардуиль и Таврон) Маирон решил преподать совсем иной урок.
Получив приказ Повелителя, Фуинор и Больдог усмехнулись, и один из сыновей Больдога вошёл в камеру к нолдор — к тем, где растянутый на стене пленник колебался, не стать ли ему гостем. Зря не стал.
Для начала орк, всё также не задавая вопросов, поглумился над Ардуилем, а потом высек его крест-накрест поверх рубахи. Ещё одни окровавленные лохмотья — как знак. Но в этот раз, для пленного, кнут был лишь началом. Рубахе дали вымокнуть в крови, потом её срезали и положили на колени наблюдающему (Таврону), и вновь занялись пленным у стены. Повелитель приказал не усердствовать пока, и потому орк не стал травмировать эльфа дальше, зато занялся лечением — прижигая небольшие раны и зашивая по живому более глубокие. Орк не спешил: от его входа в камеру и до момента, как он закончил, прошло бесконечных полтора часа непрекращающейся, но чередующейся боли. Когда всё было сделано, орк напомнил:
— Вы здесь и терпите всё это лишь по своему желанию. Станьте гостями Повелителя, и ваши страдания закончатся.
Но пленники снова отказались сдаться, и это был дурной знак. Однако следивший за происходящим со стороны Больдог решил попробовать ещё раз. Зайдя в камеру, он окинул взглядом нолдор и заметил:
— Глупо страдать ни за что и самому назначать себе страдания.
Но в ответ только что прошедший пытку нолдо (Ардуиль), предложил Саурону самому отправиться погостить в Чертоги Мандоса.
Тогда пленников отвязали и отвели отдыхать в обычную камеру, каждого приковав к своей стене, напротив друг друга. Эльфам принесли миску ароматной каши с мясом и ещё кувшин воды, которые поставили лишь возле наблюдателя (Таврона), так, что второй пленник не смог бы дотянуться. Зато Таврон мог или есть и пить в одиночестве, или отказываться от еды и воды, мучая себя самого, или… позвать орков и согласиться стать гостем.
***
Когда нолдор остались одни, Таврон первым делом попытался протянуть кувшин с водой Ардуилю, но цепь не позволяла дотянуться.
— Твари, — резко бросил Таврон, вновь ставя кувшин на пол. Пить очень хотелось, да и есть тоже, а Ардуилю, должно быть, и того больше. Таврон так долго смотрел на мучения товарища, а теперь должен будет смотреть, как Ардуиль страдает от голода и жажды? Нолдо тряхнул головой. — Отдохнём и попробуем вместе. Ты со своей стороны, а я со своей.
— А не дотянемся? — устало ответил тот, кто, наконец, не был растянут. — Мне уже лучше, а это… я потерплю. Разве и ты не ждал худшего? Хоть ты напьёшься, друг.
— Не дотянемся, попробую добросить, — упрямо ответил первый. — Что есть, то разделим.
***
Этой парой больше не интересовались: пусть чахнут от жажды над кувшином воды, один вынужденно, другой… на своё усмотрение. Ведь второй не просто должен терпеть лишения, он сам должен заставлять себя отказываться от воды и пищи.
А у Темных было чем заняться и помимо Второй пары.
Больдог с Фуинором как раз подводили итоги и обсуждали планы: Пятая пара была первой отослана на отдых, от них без труда удалось узнать имя Линаэвэн; Третья и Шестая пары выбрали быть «гостями» Повелителя; Первая и Четвертая пары из-за ран были вынуждены получить отдых; Вторая пара «отдыхала», пытаясь разделить воду и пищу. Умаиар обсуждали оказавшихся в их руках пленных и записывали те слабые места, что удалось у них нащупать за первый вечер.
***
Тем временем Таврон и Ардуиль продолжали разговор. Раненый нолдо, собирая силы, снова обратился к другу, пытаясь уговорить его:
— Поешь и выпей хоть немного: что, если ты перебросишь мне кувшин, а я не доброшу назад?
— А если орки только того и ждут? Чтобы я смог напиться, а потом лишить тебя воды. Не зря же Тёмные всё так устроили.
Довод казался разумным, и оба нолдо тяжело замолчали. Однако время шло, в камеру никто не заходил, и Ардуиль сказал:
— Я готов попробовать дотянуться, — но все мышцы у эльфа болели, а свежие раны были против любой попытки движения, и арафинвинг поправил себя. — Или скорее поймать кувшин, — такая задача казалась посильнее. — Только ты пей первый. И кувшин заодно легче станет, мне так будет ловить проще.
Таврон видел, что особого выхода у них все равно нет и согласился, но лишь наполовину: он выпил треть воды, а кашу есть не стал вовсе. Голод терпеть было легче, чем жажду. Не тратя времени эльф поспешил перебросил кувшин другу.
Камера не была слишком велика, и Ардуилю удалось поймать драгоценный кувшин. Если бы не растягивание и не кнут, поделиться едой и водой друг с другом было бы совсем легко, но из-за боли Ардуиль едва смог поймать миску, и часть каши просыпалась на пол. Но теперь у него была вода и еда! Каша давно остыла, но разве это было важным? — Однако первым делом эльф так же приник губами к кувшину, утоляя жажду (хотя по мнению Таврона, Ардуиль выпил слишком мало), а потом съел половину каши. Таврон улыбнулся, а друг уже бросал кувшин, и затем миску обратно. Бросать Ардуилю было сложнее, чем ловить.
Натянув цепь, Таврон сумел поймать кувшин; миска же, не долетев, разбилась о каменный пол, испачкав нолдо остатками каши.
***
Умайар видели, что Вторая пара придумала, как отчасти облегчить свою участь, хотя половина каши так и осталась на полу, дразня и маня голодных и не доставшись никому.
Что же, наутро им принесут новую воду и пищу, но учтут ошибки.
========== 5. Замыслы. ==========
Шестую пару Повелитель хотел видеть лично.
Нэльдор уже спал, когда Таугатол и Долхэн, внутренне напрягшись и собравшись, несмотря на усталость, шли на встречу с Сауроном. Нолдор всё ещё не понимали, зачем умаиа понадобилась эта игра в гостей и принуждение к ней.
- Может быть, он просто так издевается? - предположил Долхэн. - Мог допросить и отравить в любое время, а так все случится словно бы по нашему желанию и согласию.
Таугатол не ответил и лишь неопределенно пожал плечами. Сейчас он меньше мучился стыдом и виной, подумав, что, может быть, он ещё покажет себя перед врагом. А если их будут спрашивать о тайнах, то будет цель, ради которой нужно терпеть и молчать. Самое трудное - терпеть бесцельно.
Таугатол ещё по пути заметил: их ведут в покои Ородрета! Разумеется, захватив крепость, Гортхаур не мог не занять покои наместника. Вместо наместника Финрода - наместник Моргота.
***
Когда дверь отворилась, Повелитель оторвался от свитков, лежащих на его рабочем столе, и поднялся, приветствуя вошедших.
Второй стол, уставленный свежим хлебом, жареными курами, бульоном, свежими и пареными овощами, только что сорванными травами и вином, благоухал и манил к себе. Однако эльфы смотрели на пищу с подозрением, и каждый, в меру его способностей, пытался отыскать на ужине следы заклятий, но не мог ничего найти; впрочем, близость умаиа могла мешать им.