Мне не хотелось выходить, но комариный будильник в ушах стал невыносимым и почти материальным. Так недалеко и до черных, не серебристых, искорок в глазах. Я снова надела джинсы и вчерашнюю красную клетчатую рубашку, которая все еще пахла автобусом. Ну хорошо, Екатерина, сейчас ты выйдешь и скажешь ему, что ты свободная личность, и потребуешь немедленно показать тебе дорогу домой.
Стоило мне выйти в коридор, как звон прекратился. Джей вышел мне навстречу с кухни. Он то ли почистил свои коричневые штаны и черную рубашку от пыли, то ли у него был очень однообразный гардероб. Волосы хоть и были чистыми, забранными в хвост, но на них все равно словно оставался налет пыли. Лицо было все такое же уставшее, осунувшееся, с темными кругами под глазами, как будто он и не спал.
– Давай договоримся, – начал он, и я поняла, что вместо «доброго утра» мне сейчас зачитают правило номер три. – Если я тебя зову, ты сразу приходишь.
– Мне нужно было умыться.
– Полчаса?
– Я разбиралась, как все работает, – как-то жалко стала оправдываться я и расстроилась, что момент проявить твердость характера упущен.
– Я сейчас покажу, как все работает, – раздраженно сказал колдун.
Он открыл дверь под лестницей, которую я вчера не заметила. Там оказалась большая кладовка. Колдун вытащил метлу с ровными жесткими прутиками, совок и прямоугольное металлическое ведро и пошел на кухню.
– Вот так это работает!
Он смел крошки с пола в совок и ссыпал в ведро, затем протянул мне метлу:
– Вперед.
– А что, нет записок для уборки? – с надеждой спросила я.
– Записки неспецифичны, – непонятно буркнул Джей и налил себе воды из-под крана.
Все-таки тут была какая-то магия – мусор из ведра исчезал. Я медленно возила метлой по полу. Пыль не хотела отправляться в совок и кружилась серыми пушинками. Под столом обнаружилось несколько виноградин, которые я вчера не заметила или предпочла проигнорировать. Я хотела и их ссыпать в ведро, но Джей сказал:
– Нет.
Он отставил недопитую воду, достал из полки под раковиной еще одно ведро, только обычное, с дном круглой формы.
– Это для пищевых отходов.
Ну надо же, разделение мусора! Наверное, ведра перемещают мусор на какие-нибудь разные свалки, а если перепутать, придет злой инспектор мусора и оштрафует.
Хлопнула входная дверь – пришел Робин, принес свежие булочки, молоко и яйца.
Булочки были не такие, как вчерашний хлеб. Это были те же, что в трактире – круглые, величиной с ладошку, а в середине какая-нибудь мелочь, орешек, ягода или листочек.
Робин сразу стал хозяйничать на кухне – открывал полки, вытаскивал посуду. В шкафчиках нашлись специи, масло, мука и прочие штуки, которые окончательно убедили меня в том, что с хозяйством колдуну кто-то помогал. Невозможно было представить этого мрачного пыльного типа у плиты или за покупкой разнообразных пряностей. Пока ко мне не переехала Алина, на моей кухне можно было найти только соль, а если покопаться – то перец. Я продолжила подметать, не потому что было так уж грязно, а потому что опасалась, что меня тоже привлекут к процессу. А я готовить не люблю и не умею.
– Достань, пожалуйста, помидоры, – бросил через плечо Робин.
Он уже что-то резал, разбивал, смешивал.
– Ты умеешь готовить? – как будто прочитав мои мысли, спросил он, когда я передала ему несколько холодных помидоров.
Джей вышел на веранду, сел на крыльцо и сжал голову руками. Я сказала тихо, чтобы не было слышно с улицы:
– Я умею жарить яичницу до угольков.
Робин рассмеялся.
– Ну, это просто, ты научишься.
Я скептически скривила губы. Зачем учиться всякой ерунде, которая не пригодится дома.
– Я заказываю пиццу и суши, – сообщила я.
Робин закрыл омлет крышкой и, пока тот шипел и ворчал, стал выпытывать у меня рецепт пиццы.
– Я забежал в полицейский участок пораньше, отметился, а потом сразу к вам. Не успел позавтракать. А когда я голодный, очень люблю поговорить про еду.
Оказалось, что рис у них тоже есть, но заворачивать его в водоросли и засовывать внутрь рыбу и овощи никто не додумался. Зато здесь были булочки, похожие на пиццу. Тесто обмазывают томатной пастой, в середине делают углубление и кладут сыр и помидоры, иногда мясо, а потом готовят в печи.
Джей есть отказался, оставшись сидеть на веранде. Сказал, что ему от запаха еды плохо, но принял у Робина яблоко, которое тот протянул ему через окно.
– Почему записки неспецифичны? – тихонько спросила я Робина, пока мы завтракали.
– А почему ты его не спросишь?