"...у нас тихо!" - продолжил мысль брата Ран и уставился в глаза сокола. - "Ты тоже думаешь, Фран прав?!"
"Может, все-таки кто-то из них остался?"
"Не думаю, что стоит об этом пока говорить кому бы то ни было!
"Тебе тоже показалось странным поведение Кара при появлении дроу?" - пока не было рядом лишних, Лён решил прояснить некоторые свои сомнения с братом.
"Да, и вопросы Темного тоже настораживают. Слишком уж он любопытный! КРРР!" - в исполнении вороны рычание звучало угрожающе.
"А мы с тобой действительно два остолопа! Разомлели на Земле. Тут не Земля! Здесь надо быть всегда и со всеми на чеку. Теперь стараемся вообще помалкивать и наблюдать. ОБА! Если честно, как ни странно, - хмыкнул мысленно Лён, - доверять я могу сейчас только тебе! Всегда думал, что у меня много друзей, а после возвращения я в них совсем не уверен, - тяжко вздохнул оборотень и перевел взгляд с гор на брата. - Что на счет Кара?"
"Кар не предаст! Никогда!" - твердо ответил Ран.
"Я тебе завидую!" - грустно отозвался Лён. - "У тебя есть кто-то, кто встанет за тебя горой. Возможно, это меня всегда и раздражало в тебе больше всего?! Меня обычно окружали одно подхалимы."
"Все зависит только от тебя! Если будешь себя продолжать вести, как избалованный маменькин сынок, тебя и будут окружать такие лизоблюды. Если же ты покажешь себя зрелым и здравомыслящим мужчиной, мастер и тебя примет в круг своих учеников. Главное, не строй из себя ПРЫНЦА на ржавом велосипеде!" - и ворон зашелся в каркающем смехе.
"Ах, так! Да?" - и сокол атаковал ворона. Завязалась шуточная схватка.
- Чего это они? - опешил Фран, наблюдающий за оборотнями с земли.
- Дурачатся! - ухмыльнулся довольный развивающимися отношениями между братьями Кар. Ран никогда и ничего не скрывал от своего Учителя. Вот и сейчас он все слышал из их разговора и ему нравилось то, чему он стал свидетелем. - Хватит уже, спускайтесь! - выкрикнул Мастер, запрокинув голову и смотря вверх. - Что там увидели хоть?
- Да, ничего там не видно! - отмахнулся Лён.
- Горы дрожат, камни сыпятся, поднимая клубы пыли. И все, что видно! Никаких Хранителей! - поддержал его брат.
- А почему драку устроили? - с подозрением поглядывал на них Фран.
- Он, - ткнул в брата Лён, - осмелился утверждать, что воронье зрение лучше соколиного!
Дроу некоторое время переводил взгляд с одного парня на другого, а потом разразился хохотом. Дворф в унисон ему покряхтывал в свои косички, весело сверкая глазами из-под кустистых бровей.
- Кхм, - откашлялся Фран, беря себя в руки. - А теперь серьезно! Точно больше ничего не рассмотрели?
- Точно! Да, там и не рассмотришь толком ничего. Все заволокло облаком пыли, - почесал затылок блондинчик.
- Наблюдайте дальше. Вдруг что появится? Тем более учитывая последние известия о пограничных землях, - дал приказ Мастер, пристально посмотрев в глаза своего ученика. Ран еле заметно кивнул головой и взлетел на верхушку ближайшего дерева.
"Учитель приказал не спускать глаз!" - передал он слова Каральда своему брату.
После этого Лён тоже взмыл в небо, бдительно оглядывая окрестности и дрожащие горы.
"Что-то там действительно не нормально. Так долго обвал быть не может!" - размышлял Саленальд. - "Разлом? Тогда, что послужило толчком? Уж, не Подземные ли Врата открыли?!" - ужаснулся парень, и перья на голове у него встали дыбом от этой мысли.
Часть 3, Глава 22
Часть 3
Глава 22
- Грамммарилура аргх'гра! Сидаларне вренэдфа! - на каменном полу, стоя на коленях перед жертвенником и припав руками к земле, выкрикивала свои страшные заклинания Ламантиэль, подпитывая их свежей кровью никчемных людишек. Жертва была прикована к пьедесталу цепями за руки и за ноги. Человек был еще жив, но до такой степени накачан беладонной, что уже не чувствовал, как из него капля за каплей уходит жизнь. Кровь вытекала из разрезанных вен на руках жертвы по желобку в специальную чашу и словно впитывалась в нее, почти не задерживаясь. Дроу, помешавшаяся на одной-единственной цели в своей жизни, уже совсем не следила за своей внешностью. Сейчас она напоминала древнюю старуху с безумными искрами в глазах и с замасленными волосами до колен, свисающими грязно-серыми сосульками с ее головы. Балахон, давно не знавший чистой воды и мыла, превратился в груду лохмотьев неопределенного цвета.
- Карратиффа ар'Даэ! - вскричала ведьма, выпрямляясь и устремляя свой обезумевший алый взор к небу. Ее руки тряслись то ли от напряжения, то ли от волнения, то ли от парализовавшей ее душу болезни. А голос скрипел, как несмазанное колесо у телеги, отражаясь от стен пещеры и усиливаясь в разы.