— Чего ты испугался, папаша?
— Не, робяты, не… а то загребут с вами — пропадешь…
Робка почувствовал, как волна стыда прилила к голове. Он вынул деньги, отдал их мужчине:
— Извини, отец… обмишурились…
Мужчина схватил деньги, мигом исчез. Ребята помолчали.
— Можно еще раз толкануть, — неуверенно предложил Костя.
— Домой его отнеси! — резко сказал Робка. — Дешевки мы, барыги паршивые! — Он быстро зашагал по улице.
— Чего он разорался, чистоплюй? — скривил губы Костя. — Для его соседки старались, а он разорался…
…Компания из Гавроша, Вальки Черта и Дениса Петровича все еще пировала в углу столовки. Курили, разговаривали громко. Гаврош то и дело оглядывался на раздаточную, где с подругой работала Милка. Вошли двое дружинников, окинули взглядом зал столовой и сразу направились к компании, хотя бутылок на столе не было.
— Распиваем? — спросил дружинник постарше. — Придется пройти в отделение.
— Кто распивает? — выпучил глаза Валька Черт. — Ты видел?
— Через дверь видел, как вы разливали.
— Ну, раз видел, тогда ищи. — Валька Черт поднял руку, предлагая себя обыскать. — Найдете — ваша взяла.
Дружинники посмотрели под столом, под соседними столами, потом старший, стесняясь, неловко обыскал Вальку Черта, похлопал по карманам Гавроша, проговорил:
— Водярой от вас несет, а говорите, не пили.
— А ты найди, найди, — ухмылялся Валька Черт.
Бутылок нигде не было, и дружинники выглядели сконфуженными.
— Ладно, ребята, покажите, — попросил старший. — Ей-ей, я же видел, как вы разливали.
— А отстанете? — спросил Валька Черт.
— Ладно, привлекать не будем.
У Вальки Черта брюки были клеш, шириной сантиметров тридцать. Он поманил дружинника пальцем, поднял штанину — на сандалете стояла пустая бутылка. Валька опустил штанину, и она накрыла бутылку. Компания рассмеялась. Дружинники тоже заулыбались.
— Соображать надо, майоры Пронины, — торжествующе произнес Валька Черт.
Сконфуженные, дружинники отошли.
— Зачем показал, козел? — спросил Денис Петрович. — Теперь они вашего брата ловить будут.
— А мы еще чего-нибудь придумаем! Шиш тому, кто ловит шпану!
— Ладно, теперь слушайте внимательно. — Денис Петрович наклонился ближе к столу. — Магазинчик у самой станции, небольшой, деревянный. Делов там на пять минут, орлы. Дверь на замке, никакой сигнализации. Если в ночь с субботы на воскресенье подвалить — все будет тихо и спокойно.
Гаврош и Валька Черт слушали, наклонившись к голове Дениса Петровича.
— Я на будущей неделе еще разок туда съезжу, все окончательно проверю, и тогда — по коням. Ну как?
— Заметано… — не совсем уверенно ответил Валька Черт.
— Трус в карты не играет, — усмехнулся Гаврош.
— Только один совет, корешочки, гулять лучше дома и деньги не швырять, а то вас, как котят, заметут.
— Ясней ясного, — кивнул Валька Черт.
— Тогда снимаемся с якоря. — Денис Петрович поднялся первым, быстро вышел из столовой.
Ребята потянулись за ним. На ходу Гаврош погладил по голове какую-то девицу, осклабился:
— Ох, какой кадр. Пошли со мной, киса?
Девушка вздрогнула, испуганно взглянула на него, а Гаврош уже подошел к другой, погладил по плечу, наклонился:
— И кто ж таких красивых лапает, а?
Девушка резко оттолкнула его:
— Такие же кретины, как ты! — и гневно посмотрела на парня, который сидел с ней и онемел от страха.
Гаврош и Валька Черт дружно захохотали. Гаврош сказал, отходя:
— В моем вкусе шалава.
— Вон в твоем вкусе. — Валька Черт кивнул на раздаточную, где работала Милка. — Королева красоты.
Гаврош толкнул дверь в подсобные помещения, попросил пробегавшую мимо девушку в белом халатике:
— Милку позови.
— Нету! Домой ушла, — ответила девушка.
— Точно, домой?
— Это ты у нее спроси! — отозвалась девушка, убегая по коридору.
…Гаврош заявился к Милке домой. Квартира пустая — все еще на работе, а Милка мыла полы. В коротком платьице, босая, с мокрой тряпкой в руке. Она открыла дверь, рукой неловко поправила упавшую на лоб прядь волос.
— Хозяйствуешь?. — Гаврош затоптался на пороге.
— Ноги вытирай. — Милка бросила ему под ноги мокрую тряпку.
Гаврош с преувеличенной тщательностью вытер ноги, прошел в коридор. Милка зашлепала босыми ногами впереди:
— Зачем пришел?
— Соскучился. Че это ты марафет наводишь? Гостей ждешь? — Он остановился у входа в «пенал», покуривал, привалившись к дверному косяку.