С минуту мужчины удивленно смотрели на Мию. Затем Мирол опомнился и начал отпираться:
– Мия, все не так просто. Подобные вопросы не в моей компетенции…
Девушка смотрела на Мирола и впервые отчетливо видела, как он врет. Способность распознавать человеческую ложь, подаренную Тотемом, Мия не растеряла.
– Вы говорите неправду, – перебила девушка.
– Мия! – не выдержал отец.
Рид был возмущен дерзким поведением дочери.
– Я объясню, – смущенно проговорила Мия, – Тотем научил меня распознавать человеческую ложь.
Мирол был потрясен.
– А как же тому патрульному… Юго его, кажется, звали, удалось вас обмануть? – спросил Глава.
– Юго не врал мне, он замалчивал правду, а это разные вещи, – честно призналась Мия.
– Возьму на вооружение, – с хитрой улыбкой ответил Глава, – Что ж, если эта Лора для вас так важна, я посмотрю что можно сделать. Дайте мне время.
На этот раз лжи Мия не почувствовала. Девушка удовлетворенно кивнула. Мирол встал и поспешно покинул помещение. Вслед за ним поспешили технические работники. Они отключили оборудование и выкатили стойку с экраном в коридор.
– Я не узнаю тебя, Мия, жизнь за стеной не пошла тебе на пользу. Сдалась тебе эта уголовница… – возмущенно начал Рид.
– Если бы не Лора мы бы с тобой здесь не разговаривали, – отрезала Мия и насупилась.
Рида этот аргумент не успокоил, и между отцом и дочерью возникла напряженность. Чтобы разрядить обстановку Мия спросила:
– Ты видел Кима?
– Да, он в соседнем корпусе, – нехотя ответил Рид.
– Как он? – не отставала дочь.
– Плохо. Все еще без сознания. Лежит худой, бледный до синевы, весь увитый прозрачными трубками. Как паук в паутине. Врачи говорят, оклемается, нужно время.
– Это прекрасные новости, – обрадовалась Мия.
– Медики говорят о каких-то последствиях. Пугают осложнениями.
– Ким сильный, он справится. Помнишь, как он в детстве упал со старого дуба на школьном дворе. Он тогда три дня без сознания валялся, я думала, умрет…
– Мы все так думали, – вмешался Рид.
– А через неделю он уже бегал, словно ничего и не было, – продолжила Мия.
– До сих пор это дерево недолюбливаю, хотел выкорчевать, но директор не дал, – с улыбкой сказал Рид.
– Все будет хорошо, – сказала Мия и обняла отца, – главное, что мы снова вместе.
Рид перестал дуться и обнял дочь в ответ.
Зная, что где-то рядом лежит Ким, находиться в палате было невмоготу. Мия предложила навестить брата, отец возражать не стал. Дорога до соседнего корпуса заняла несколько минут. Это было реанимационное отделение, в которое пускали только по письменному разрешению главного врача.
– В пропуске значитесь только вы, – сурово сказал Риду охранник на входе в блок.
Рид набрал воздуха в грудь, чтобы возразить, но Мия положила ему руку на плечо и подмигнула.
– Конечно-конечно, я просто его проводила, – сказала она и пошла обратно по коридору.
Отец понял намек дочери и спокойно пошел дальше. Стоило мужчине повернуть за угол, как девушка появилась рядом, словно из воздуха. От неожиданности Рид вздрогнул.
Палата Кима находилась в самом конце отделения. Рид приложил пропуск к двери и та, издав тонкий писк, открылась. Мужчина распахнул перед дочерью дверь и пропустил вперед.
Палата представляла собой безликое ярко освещенное помещение, выкрашенное в белый цвет, местами отделанное глянцевой плиткой. В комнате было много оборудования. Некоторые аппараты пылились без дела у стены, но большинство стояло рядом с кроватью Кима и было задействовано.
Рид по-хозяйски придвинул к кровати сына стул и предложил Мие сесть.
– Я постою, – не отводя встревоженных глаз от брата, ответила девушка.
Отец сел сам и взял Кима за руку.
– Когда он придет в себя? – спросила девушка.
– Никто не знает. Но я чувствую, что улучшения есть. Раньше он лежал совершенно неподвижный. А теперь вздрагивает и иногда еле слышно бредит, – сказал Рид.
– Бредит? – переспросила Мия.
– Да. Чаще всего зовет тебя, но мелькают и другие имена, например, мое или Лана.
Девушка заулыбалась – это была отличная новость.
Весь оставшийся день они провели в палате Кима. Много разговаривали. Рид рассказывал о Хоге, Роне и жизни в Себаре. Мия слушала с огромным интересом. Было ощущение словно они всей семьей, как и раньше, сидят в своей уютной гостиной. Не хватало только острот Кима, но он был рядом и это главное.
– Обещай мне, что если он останется калекой, ты его не бросишь, – неожиданно сказал отец.