— Со мной тебе нечего бояться, Финч из двенадцатой квартиры, — сказала мадам Клара.
— Я не боюсь, — ответил мальчик и смущенно добавил: — Может, у вас есть ножницы?
— Что? Ножницы?
— Чтобы разрезать сачок, если меня кто-то поймает.
Мадам Клара фыркнула.
— В моем присутствии никто никого не ловит сачками, потому что это — проявление дурного тона и плохих манер.
Финч с облегчением вздохнул. Он понял, что мадам Клара пошутила, и все же страх и правда ушел.
— Дедушка говорит, что этому городу не хватает манер.
— Он прав.
— Дедушка вас очень уважает.
— Это взаимно. Мистер Фергин — настоящий джентльмен. Всегда снимает шляпу в моем присутствии и придерживает дверь. Но самое главное — он никогда не вторгается в мою приватность и не льстит, в надежде, что я похвалю его перед господином Борганом, в отличие от… прочих.
Финч понял, кого именно имела в виду мадам Клара.
— Дедушка говорил, что вы дальняя родственница капитана Боргана.
Мадам Клара помедлила с ответом, словно раздумывая, стоит ли делиться подобным с мальчишкой.
— Это не так, — наконец сказала она. — Но мы с ним знакомы еще с тех пор, как он был ребенком и жил далеко отсюда.
— А где? — полюбопытствовал Финч.
— В таком месте, куда лучше не попадать.
Было нечто очень зловещее в том, как она это сказала. Будто взяла нож и отрезала фразу, чтобы поскорее забыть о ней.
— А вы знаете, где он сейчас? — спросил Финч. — Я про его путешествие…
Она чуть заметно дернула головой, и мальчик понял, что дальше допытываться не стоит.
На самом деле Финч хотел спросить у мадам Клары кое-что другое — вовсе не о капитане Боргане, — но все никак не мог решиться. Помимо того, что он просто не знал, как к этому подвести, он боялся того, как она воспримет его вопрос. Взрослым Финч не доверял — порой они вели себя хуже детей и от них можно было ожидать чего угодно. И все же эта женщина была не просто каким-то взрослым — она была мадам Кларой и вела себя совершенно не по-детски, а скорее, как королева, которой принадлежит весь мир, и никто, к слову, совершенно не против.
«Ну давай же! — подбадривал себя Финч. — Она не разозлится… наверное».
Несмотря на все свои сомнения, он хотел верить, что, раз эта женщина его не наказала и не выдала, хотя, вероятно, догадывалась, что он задумал, он может с ней поделиться. Конечно, не всем, а в общих чертах. Вдруг она чем-то поможет. Или хотя бы что-то посоветует.
— Можно задать вопрос, мадам? — неуверенно начал Финч.
— Можно, — позволила спутница.
Они вышли из улицы-трубы и оказались на Грейсберри, главной улице Горри. Несмотря на позднее время, здесь было довольно людно и шумно. Вдоль тесно стоящих домов горели фонари, лениво помигивали семафоры на горбатых столбах. Светящиеся окна напоминали Финчу почтовые марки, аккуратненько разложенные в дедушкином альбоме-кляссере.
Возле красной двери паба под вывеской «Бардакк» дебоширила пьяная компания недружелюбных с виду мужчин, но, как только коляска мадам Клары с ними поравнялась, они все, как один, замерли, кто-то даже вытащил свой кулак из зубов товарища, а шляпы-котелки тут же покинули головы, приподнятые в почтительном приветствии.
Но лишь стоило няне с коляской и мальчишке пройти, как все вернулось на круги своя — только еще более шумно, зло и ожесточенно. Кажется, в драке принимал участие даже пабный автоматон, в чьи обязанности входило открывать и закрывать двери для посетителей. Выглядел механический человек таким же пьяным, как и прочие завсегдатаи — видимо, он перебрал с машинным маслом.
До дебоширов никому не было дела, а в «Фонаре констебля», темно-синей будке полицейского поста на перекрестке, даже свет не горел. Зато из него раздавался оглушительный храп в три глотки.
— Слишком затянувшееся молчание, — сказала мадам Клара. — Вероятно, это значит, что ты хочешь поделиться каким-то секретом и боишься, что я восприму твою тайну как-то неверно. Не бойся: я всегда воспринимаю чужие тайны верно. Как, впрочем, и все остальное.
— Это не совсем тайна, — признался Финч. — Мне нужен совет…