На поляне под деревом — девушка в белом платье, с легкими светлыми волосами. Ей недавно исполнился двадцать один год, она добра и прекрасна, как воплощение весенней природы. Подняв руки к солнцу, она восклицала:
— Солнце-Гелиос, божественный космос! Сфера небес! Вам я клянусь, что буду вечно любить, вечно любить одного человека!
Нестеров делал шаг вперед, протягивал руки. Но Мария убегала в зеленый сумрак.
— Скорей! Догони!
Близкий друг, которого Алексей не видел много лет, стоял на берегу озера. Он в белой рубашке, льняные волосы зачесаны назад. В руках — массивный черный фотографический аппарат.
— Почему Сталин не требует от Гитлера освободить политзаключенных? — он прямо смотрел в лицо Алексея. — Почему не потребует вернуть коммунистов в Рейхстаг? Я читал письма Тельмана из застенка… Он тоже не понимает. Почему?
Мария с букетом полевых цветов шла рядом с ними по лесной тропинке.
— Мы такие глупые, Алёша… У нас любовь, а кругом убийства, облавы. В тюрьме Плетцензее казнили Мориса Баво — помнишь, швейцарский активист, который покушался на Гитлера? Ему отрубили голову… В той же тюрьме мой отец.
Ее речь горяча и немного бессвязна, но Нестеров все понимал без слов, и чувствовал во сне свое бессилие, отчаяние, боль.
— Нацисты заставляют отца работать на войну… Они понимают, как важны его открытия. Теория ядерной цепной реакции…
С неба падали лепестки, словно белые мухи — нет, смотри, это черные мухи, откуда они налетели?
— Гитлер хочет получить новое оружие огромной мощности… Он готовится к большой войне.
Высокий худощавый фотограф в белой рубашке отгоняет муху с лица. Что там чернеет в сумраке, в глубине леса?
— Войны не будет. Английские газеты пишут, что Сталин на днях приедет в Германию. Уже шьют красные флаги для встречи… Москва и Берлин заключат военный пакт и вместе нападут на Англию.
Слышится гул самолетов. Облетают цветы… Нет, это падают бомбы.
Мухи роем вьются над ямой, а в яме — белое платье. В размокшую грязь погружается женское тело, видны только руки, и светлые волосы на затылке спеклись от черной крови. И солнце-Гелиос черной звездой прожигает в небе дыру.
Пока Серов доставал с полки книгу, Нестеров изучал обстановку. Массивный стол, довоенный письменный прибор серого мрамора, большой портрет вождя на стене. В шкафу — тома собраний сочинений, юридические книги, в том числе на иностранных языках. Несколько изданий серии «Литературные памятники». Все говорило об основательности, надежной приземленности хозяина кабинета. Такой человек не станет полагаться на первое впечатление, проверит каждое слово, будет копать до самого дна.
Книга, которую Серов взял в руки, тоже оказалась большой и весомой. На обложке буквы, стилизованные под древние руны — трудно прочесть издалека.
— Алексей Петрович, вот о чем я вас хотел спросить. Вы знакомы со скандинавской мифологией? «Старшая Эдда», «Легенда об Олафе Святом»?
— Признаюсь, нет.
Нестеров решил не скрывать своего удивления. Проявляя искренность в мелочах, ты даешь собеседнику ложное впечатление о своем простодушии, так проще усыпить его бдительность.
Серов открыл книгу, нашел нужное место. Прочел неторопливо, с выражением.
Нестеров вопросительно смотрел на комиссара государственной безопасности третьего ранга — так значилось в удостоверении, которое перед началом разговора показал ему Серов.
— Хугин означает «Мысль», а Мунин — «память». В скандинавских мифах так называют воронов бога Одина. Они летали по миру и сообщали хозяину обо всем происходящем.
«Сейчас вынет козырь из колоды», — подумал Нестеров. И правда, Серов открыл аккуратную папку в синем переплете и достал фотографию молодого мужчины в белой рубашке, с фотоаппаратом в руках.
— Вы знаете этого человека?
Нестеров взял фотографию, но не торопился отвечать. Всем нутром он чувствовал, что тут дело поважней благонадежности или вербовки.
— Это Матиас Саволайнен, финский репортер, — подсказал Серов. — Коммунист, сотрудник «Рабочей газеты» Хельсинки. Вы встречались в Германии, незадолго до войны. Вспомнили?
Нестеров кивнул.
— Да, мы были знакомы по линии Коминтерна, когда я служил в Берлине.
Серов не стал уходить в околичности, спросил прямо: