Он кивнул Хильде и, придержав ветку, скрылся в кустах.
Через минуту он уже бежал по берегу озера вместе с командой пятиборцев в сторону тренерского стола.
Для пресс-конференции сборной СССР предоставили Дворец государственных приемов в Хельсинки. Зал большой, но и зрителей набилось под завязку. У сцены толкаются операторы, расставляют камеры, переговариваются на разных языках. Щелкают зал — то и дело работают вспышки. Атмосфера наэлектризована, много охраны.
Зал поделен на две части. Слева члены советской делегации, спортсмены, справа — журналисты, представители общественных организаций, тренеры и персонал других сборных.
— Народу сколько, ужас, — шепчет Нина Ромашкова, оглядывая публику.
— Всем любопытно посмотреть, что за зверь такой: советский человек, — усмехается Шагинян.
Между рядами пробирается Бовин, садится рядом со спортсменами, строго поглядывая, как бы кто не нарушил инструкции.
На сцене — столы, микрофоны. Наконец появляется финский представитель Олимпийского комитета, за ним наши тренеры, административный состав. Все заметно нервничают, Аркадьев время от времени промокает лоб платком.
— Дамы и господа! Начинаем пресс-конференцию олимпийской сборной Советского Союза. Я рад представить вам господина Аркадьева, главного тренера сборной, а также…
Гулко разносится под сводами речь ведущего, голоса переводчиков. Серов читает вступительный текст, заглядывая в записи.
— Товарищи! Как вы знаете, советская команда впервые согласилась на участие в Олимпийских играх. Решение об участии было принято по инициативе генерального секретаря Центрального комитета партии Иосифа Виссарионовича Сталина…
«Советская» часть зала аплодирует, «западная» хранит молчание. Серов продолжает:
— В 1951 году по предложению товарища Сталина был создан советский Олимпийский комитет, который стал полноправным членом Международного Олимпийского комитета…
Один переводчик повторяет речь по-английски, второй по-фински. Зал постепенно теряет внимание, публика начинает переговариваться, скучать.
Нестеров оглядывает «фирмачей». Есть люди как люди, а некоторые сидят с чванным видом, изображая недовольство всем, что слышат со сцены. Вот молодой американец в дымчатых очках вытянул ноги в проход и демонстративно жует жвачку, работая челюстями, как дворник лопатой. Вот седой канадец с кленовым листком на лацкане пиджака брезгливо поглядывает на «русских медведей» — тяжелоатлетов, сидящих в третьем ряду. Вот дама в кружевной накидке, с черными волосами, похожими на парик, высокая и прямая как палка, не мигая, смотрит на докладчика. Ее глаза полны холодной, еле сдерживаемой ненависти. Нестеров задерживает взгляд на ее элегантные туфлях. Сколько ей — лет пятьдесят? А ноги в шелковых чулках стройны и красивы. У ног стоит довольно большой старомодный саквояж.
Тренер Аркадьев читает по бумажке:
— …Наша делегация — самая многочисленная на Олимпиаде. Завтра во время открытия игр на стадион выйдут двести девяносто пять спортсменов…
Не дав переводчику закончить, американский журналист, перекатывая жвачку во рту, выкрикивает с места вопрос.
— Почему ваши спортсмены ходят в красных галстуках? Мы знаем, что это форма советских скаутов, пионеров?..
Со сцены отвечает Серов:
— Пионеры означает «первые». Мы здесь впервые… И, конечно, рассчитываем стать первыми в олимпийском зачете.
Тут же другие журналисты начали выкрикивать с мест по-английски, по-фински, по-французски.
— Почему советские спортсмены живут отдельно от других?
— Чего вы боитесь?
— Это личное распоряжение Сталина?
— Если ваша команда проиграет, всех посадят в тюрьму?
Тренеры растерянно переглядываются. Переводчик начинает переводить вопросы. Рыжеволосая Хильда машет рукой, привлекая внимание:
— Хей! Расскажите про сбитый шведский самолет! Люди должны знать правду!
Ведущий призывает к порядку. Нестеров оглядывает зал и краем глаза замечает, как дама в черных туфлях наклоняется, открывает свой саквояж и вдруг начинает кричать как в припадке.
— Убийцы! Горите в аду!.. Под трибуной заложена бомба!!.
Нечто страшное, будто кровавый ошметок мяса, вылетает из саквояжа. Слышится женский визг.
— Крысы! Крысы!..
Да, это крысы, измазанные чем-то красным, разбегаются по залу.
— Крысы! Бомба! Бегите! Спасите! Взорвется! Открывайте двери!..
Визг, паника, через ряды бархатных кресел люди бросаются к выходу. А Нестеров видит, как дама с саквояжем быстро поднимает с пола спичечный коробок.