Я видела, как Верити сглотнула.
– Я не могу печатать в «Экспектейшнз» притонные статьи, – сказала она чуть гнусовато. – Я понимаю, что вы о себе высокого мнения, Салли, но мы вас таковой не считаем.
«Оставь свое мнение при себе!» – хотелось сказать мне, но сейчас я была новым и улучшенным клоном Салли Харрингтон, поэтому, ради матери, я этого не сделала.
– Я предлагаю вам опубликовать фотопортреты, – сказала я стараясь говорить ровным голосом. – Я пришлю вам материал, который вы сможете использовать.
– Я понимаю, что вы считаете себя журналисткой мировой величины, но…
– А вы добиваетесь Пулитцеровской премии. – Я подошла к столу. – Вот чек на пять тысяч долларов. А вот ваша кредитная карта. А вот другой чек на две тысячи четыреста одиннадцать долларов, которые я успела потратить. – Я бросила на стол и второй чек.
– Какое благородство, – заметила Верити язвительно. – Не вздумайте возвращаться назад, когда поостынете. Но оставьте себе хотя бы «штрафной гонорар» – пять тысяч долларов, предусмотренные договором.
– Нет, спасибо, – ответила я. – Я хочу от вас только одного, и это не деньги. – Она с любопытством смотрела на меня. – Я хочу Спенсера, то есть хочу, чтобы вы оставили его в покое.
– Ах ты, деревенская потаскуха! – презрительно прошептала она. – Значит, ты действительно переспала с ним? – Откинув голову, Верити рассмеялась. – О, моя дорогая! – Она направилась к двери. – Можешь забирать его себе!
Я удержалась от того, чтобы сразу пойти за ней, так как могла на прощание наговорить ей гадостей.
Я вовремя вспомнила, что уже с честью вышла из этого грязного дела.
Глава 44
Ожидая у гостиницы, пока служитель подгонит к дверям мой джип, я позвонила матери, чтобы сказать, что возвращаюсь домой.
– Значит, ты заберешь Скотти?
– Да.
– Тогда хорошо. Мы с Маком собираемся поехать в северную часть штата немного побродить и устроить пикник. По пути завезем тебе Скотти.
– Спасибо.
– Хорошо, милая, – рассмеялась она. – А как твои дела? Очерк закончила?
– О да, все позади. – Я решила не волновать мать понапрасну. – В понедельник выхожу на работу в редакцию газеты.
По дороге из Манхэттена я размышляла о том, как последние события отразились на моем финансовом положении, а поняла, что осталась практически без денег.
Зазвонил мобильный, и я приложила его к уху.
– Алло?
– Салли! – услышала я голос Спенсера. – С тобой все в порядке? Что, черт возьми, произошло между тобой и Верити?
– О, значит, она все же позвонила тебе? Что сказала?
– Что я был паршивым любовником и отвратителен в постели, что гожусь только для молодых преступниц и чтобы убирался ко всем чертям.
Я рассмеялась.
– Что, черт возьми, происходит?
– Я еду домой, Спенсер, и ты не сможешь отговорить меня от этого.
– Тогда я тоже еду туда, – сказал он.
– Делай что хочешь, – ответила я. – Но ты должен привезти с собой Силу. Ты слишком часто оставляешь ее одну.
– Я люблю тебя, Салли Харрингтон.
Лучше бы он этого не говорил.
По мере приближения к Каслфорду я решила, что если не перестану думать о своих финансах, то лучше застрелиться. Остановилась у бакалеи и гастрономии, чтобы пополнить запасы, затем купила несколько блокбастеров.
Остановившись перед домом, увидела, что мистер Квимби не скосил траву. Я обратила внимание на пожухлый газон, который целый месяц не поливала и не полола сорняки в саду. Решила заняться этим между просмотром видеокассет. Поставив на крыльцо вещи, открыла первую дверь. Скотти не было. Я внесла в дом сумки и застыла. Все в доме перевернуто. Я направилась к телефону, чтобы звонить в полицию.
– Не двигаться, – сказал грубый мужской голос у меня за спиной. Что-то острое уперлось мне в спину, и я догадалась, что это нож.
– Я и не двигаюсь.
– Мне нужна книга, – сказал он. – Книга в кожаном переплете. Где она?
– О, приятель Верити! – сказала я, пытаясь повернуться.
Он схватил меня за шею и с силой развернул лицом от себя. Парень, должно быть, огромный, так как моя шея уместилась в его лапище.
– Где она?
– У меня ее нет, – сказала я. – Она у владелицы в Нью-Йорке.
– Я убью тебя как собаку.
– Мою собаку? – сказала я, оглянувшись.
На лицо его натянут чулок. Он снова грубо развернул меня.
– Где книга? Клянусь, я убью и тебя.
– Я же сказала, у меня ее нет. Где моя собака?
– Отдай книгу! – рявкнул он.
– У меня ее нет! – закричала я. – Проклятие, где собака?