Мать, конечно, совершенно расстроилась. Мой брат Роб, как она сказала, вылетел домой из Колорадо. Из-за занавески высунулась голова Мака, и он сообщил, что какой-то мужчина из Нью-Йорка ждет своей очереди в приемном покое и очень нервничает.
Я поняла, что это Спенсер, и попросила мать привести его.
– Салли! – прошептал Спенсер, бросившись к кровати и чуть не сбив с ног мою мать. – Я приехал, хотел сделать тебе сюрприз, а когда подъехал к дому, то увидел там полицейских, и они сказали, что ты здесь. Господи! – воскликнул он, пытаясь догадаться, какая часть меня пострадала меньше всего, а затем неуклюже обнял меня за талию. – Слава Богу, ты в порядке. Не знал, что и думать.
Через плечо Спенсера я видела, что Бадди с интересом на слушает.
– Со мной все будет хорошо, – тихо ответила я, взъерошив волосы Спенсера. – Я хочу, чтобы ты познакомился с моей мамой.
– Где? – Спенсер вскинул голову. Он так сильно сжал мою руку, что мне стало больно, но я стерпела. Он оглянулся, – Ну конечно же, вы миссис Харрингтон! – Выпустив мою руку, он обеими руками схватил руку моей матери. – Я Спенсер Хоз, миссис Харрингтон, и прошу меня извинить за грубое вторжение. Просто я был очень расстроен.
– Возможно, вы знаете что-нибудь об этом деле? – спросила мать. – Салли говорит, что мужчина искал какой-то дневник, что-то такое, что она могла использовать в статье для «Экспектейшнз».
–: Спенсер резко повернулся ко мне:
– Это как-то связано с тем, о чем говорила мне Джессика?
– Прошу прощения, – сказала сиделка, выглянув из-за занавески, – но здесь слишком много народу и шумно. Один человек может остаться, остальные на выход.
Мать наверняка думает, что это относится к кому угодно, но только не к ней.
– Мама, позволь мне поговорить со Спенсером всего одну минуту.
– Да-да, – сказала она, взяв Мака под руку. – Я буду рядом.
Когда все вышли, я сфокусировала взгляд на Спенсере.
– Верити дала мне дневник, который вела Касси.
– Где она его взяла?
– Возможно, стащила.
– Нет, – возразил он, нахмурившись.
– Ну хорошо, тогда скажи, как она его раздобыла. Вчера вечером я вернула его Касси. Она не знает, что он исчез, и абсолютно уверена, что никому его не давала.
– Это не похоже на Верити.
– Может, похоже на Корбетга?
– Да, – ответил он без колебаний.
– Тогда Верити хлопот не оберется. Устанет объяснять ему, почему статья не будет напечатана.
– Значит, ее не напечатают?
– Я все вернула ей, включая и деньги, которые успела потратить.
– Тебе удалось узнать что-то ужасное?
– Не совсем. Просто это очень личное.
– Тогда что может остановить Верити от того, чтобы, так или иначе, опубликовать статью?
– Попробуй догадаться, Ромео. Я пригрозила ей, что публично разоблачу собственный поступок.
– О Господи! – сказал он, отводя взгляд. – Салли, тебе не следует связываться с таким человеком, как Верити…
– Моя ошибка: спросила Верити, не боится ли она, что ее могут привлечь к суду за кражу. Если бы я сразу сказала ей, что вернула дневник Касси, ничего подобного со мной не случилось бы.
– Ты действительно думаешь, что она?…
– Спенсер, я знаю, что это она. И она больше не решится преследовать меня, потому что сейчас ты пойдешь и позвонишь ей. Расскажи ей все, что произошло. Но я хочу, чтобы ты потом вернулся.
Он не хотел этого делать, но я настояла.
Спенсер ушел, и в палату вошла мать с коробкой апельсинового сока, который, пыталась заставить меня выпить. Мы начали спорить, что мне можно, а что нельзя, и она ушла, чтобы посоветоваться с врачом. Оставшись одна, я откинулась на подушки и задремала. Когда открыла глаза, увидела Дага.
– Привет.
– Привет, – прошептал он. – Я все узнал в офисе. Как ты?
– Прекрасно. Как только меня выпишут, мама заберет меня домой.
– Я слышал. Она здесь. Хорошие же у тебя приятели в Нью-Йорке, – сказал он, осматривая мои ушибы.
– Не хуже, чем здесь, в Каслфорде.
– Так, значит, это правда? Я говорю о расследовании гибели твоего отца.
Я бы кивнула, если бы могла.
– Поговори с Бадди.
Мое сознание снова затуманилось. Эти таблетки сводили меня с ума.
– Думал, ты расплачешься, когда меня увидишь, – выпалил Даг. – Я люблю тебя, и ты мне нужна. Обычно так говорила ты, – добавил он, потупив взгляд.