– Она представляется мне собранной.
– О Господи, просто задраила все люки, детка, только и всего. Она пытается все организовать вокруг себя, но не в состоянии побороть хаос внутри себя. – Он склонился ко мне совсем близко и ударил себя в грудь. – Вот где у нее хаос, – прошептал он, – глубоко в душе. – Он распрямился. – Когда в браке столько лет, то не можешь не знать партнера. В этой женщине бушуют страсти, и я видел их проявление. Каждый раз, когда у нас с ней был секс, я чувствовал эту страсть. Потом я поставил себе целью выбить из нее все страхи. Иногда мне это удавалось, и они уходили из нее и не возвращались годами. Она может быть спокойной на самом деле. Но если кто-нибудь посмеет обидеть Генри и с его головы упадет хоть один волос, гнев ее будет страшен.
Пока он рассказывал мне все это, я не могла отделаться от мысли, посмел ли он когда-нибудь ударить Касси или Генри, Я была уверена, что такое имело место.
Внезапно он начал бессвязно бормотать о своем триумфе, когда в Нью-Йорк привез Александру Уоринг и как она поднялась до высот местного рейтинга.
– А они уволили меня! Можете в это поверить? Потому что этот чертов директор станции захотел приписать все заслуги себе! Это я нашел Александру! И посмотрите, как она выросла! И чья это заслуга? Кто открыл ее?
Я удержалась, чтобы не ответить – Александры.
Когда он начал бубнить о том, что Александра должна быть ему благодарна, я обнаружила, что киваю головой, подтверждая его слова. Эту тему мы мусолили за ленчем, только сейчас он ерничал и глумился. У меня шумело в голове, я была пьяна, и меня от него тошнило. Мне удалось улизнуть в дамскую комнату, откуда я позвонила Спенсеру. Он желал знать, где меня черти носят.
Я ответила, что в клубе «21» на интервью. Не мог бы он приехать ко мне в гостиницу? Через полчаса?
– Мне пора уходить, – сказала я, вернувшись, Майклу.
– Идем со мной. – Он обхватил меня и пытался зажать между ног.
Вот это да! Мне бы следовало ожидать этого, принимая во внимание все, чего я о нем наслушалась.
– Прошу прощения. – Я вырывалась что было сил. – Я должна встретиться с мужем.
– С мужем? – переспросил он, нахмурившись. – Тогда почему кольца не носишь?
– А вы почему? – парировала я.
– Ну, ты мне нравишься. – Он снова распустил руки.
О Господи, как это ужасно. Я сама дала ему повод. Это плата за то количество выпитого, которое мы поглощали весь день и весь вечер.
– Послушай, – прошептал он, пытаясь усадить меня на колени. Люди стали обращать на нас внимание. – Мы можем отправиться в «Хилтон» и перепихнуться. Разве ты не этого хочешь?
Я упиралась, но он накрепко в меня вцепился.
– Такого большого, как у меня, ты в жизни не видала. Спроси у Касси.
Мне удалось отпихнуть его, и я вырвалась.
– Сожалею, но мое время истекло. – Я отгородилась от него стулом как барьером. Бросив на стойку бара купюру, схватила диктофон и протянула ему руку.
– Большое спасибо за ваше интервью.
Это его взбесило.
– Мерзкая сука! – заорал он. – Что ты о себе вообразила? Ты ничтожество, слышишь меня? Убирайся к черту! Дрянь? Потаскуха!
Отлично для первоклассной журналистки, впервые бравшей интервью в клубе «21». Я торопливо покинула ресторан, и швейцар помог мне поймать такси.
Глаза Спенсера полезли на лоб, когда он увидел, как я, шатаясь, иду по холлу гостиницы.
– С тобой все в порядке? – спросил он шепотом, беря меня под руку.
– Хочешь сказать, что я пьяна? Да. – Я захихикала, следуя рядом с ним к лифту. Моя сумка упала, и магнитофонные кассеты рассыпались по всему полу. – О, мои интервью!
– И это после одного из них? – спросил он, собирая пластмассовые коробки и запихивая в сумку.
– Потрясающее интервью! – заявила я, водрузив руку Спенсеру на плечо, чтобы сохранить равновесие.
Мы поднялись в номер, и Спенсер предложил мне принять душ, пока он закажет что-нибудь поесть, так как, похоже, я ничего не ела.
– Нет, ела, – возразила я, пока он расстегивал мне на спине молнию платья.
– Да? Когда?
Платье упало к моим ногам, и я повернулась, чтобы поцеловать его. Спенсер нахмурился, поднял платье и понес в гардероб, чтобы повесить.
– Я съела ленч.
– Сейчас уже полночь, Салли.
– Полночь? Этого не может быть! Совсем недавно было восемь.
– В душ! – сказал он, подталкивая меня к ванной.
Вскоре я вышла из душа в банном халате и с полотенцем вокруг головы.
– Кто с тобой был? – спросил он.
– Один алкоголик, – ответила я, усаживаясь на край кровати.
– Кто из вас двоих алкоголик? – спросил он.
– Только не я!
Он посмотрел на меня, и я почувствовала, что начинаю паниковать, так как выглядел он очень расстроенным.
– О, Спенсер! – сказала я, подойдя к нему. – Да, я пила, но я не алкоголик! Знаю, что так говорят все алкоголики, но я не из их числа. Ты ошибаешься – я совсем не такая!
Он улыбнулся и посадил меня к себе на колени.
– Я это знаю, – проворчал он.
– Но ты расстроен.
– Не из-за этого, – ответил он. – Честно. – Растопырив пальцы, он пробороздил мне волосы. – Поговорим об этом в другое время.
– Что-то плохое?
– Салли, – прошептал он, целуя меня, – не сейчас. Не волнуйся.
– Хорошо, – согласилась я.
Принесли еду. Спенсер заказал для меня французский луковый суп, жареный картофель и салат. Для себя чизбургер.
– Ешь! – приказал он, и я повиновалась.
Внезапно я почувствовала сильную усталость. Знала, что надо почистить зубы, но не могла сдвинуться с места. Спенсер отнес меня на постель.
И это последнее, что я помнила.
Глава 32
Зазвонил телефон. Я сняла трубку, думая, что, должно быть, подхватила грипп. Но затем вспомнила, что произошло накануне, и возблагодарила Господа, что прихватила с собой алказельцер, потому что сейчас в нем сильно нуждалась.
– Алло? – прошептала я.
– Салли? – спросил чей-то голос. – Я только что вернулась, поэтому, если хотите, приходите ко мне, и мы немного поболтаем.
– Чудесно, – ответила я, стараясь сесть и придать бодрость голосу. – А кто это?
В трубке молчание.
– Касси Кохран. Слышали о такой?
– Простите, Касси. Я только что проснулась.
Она засмеялась.
– Если пожелаете, я приглашу моего старого друга. Это Сэм Уайатт.
– Чудесно, – повторила я, вспоминая, где у меня алказельцер.
– Слышала, Чи-Чи организовала вам встречу с Майклом, – сказала она.
– Да, это так. – Я прочистила горло. – Гм, Касси, я хочу поговорить с вами о нем. Без диктофона.
– О нет, – простонала она. – Что он натворил?
– Дело не в этом, – быстро сказала я. – А в том… ну, в общем, он снова пьет. Мне известно, что Генри не имеет ни малейшего представления об этом, поэтому считаю нужным известить об этом вас.
– О Господи, нет, – прошептала она. – Нет, нет, – вздохнув, снова повторила она. – Ладно, это его дело. Но Генри будет ужасно переживать. – Молчание. – Вы правильно поступили, сказав об этом мне.
Я не собиралась ей рассказывать, что кутила с ним.
– Господи, должно быть, то еще интервью было, – сказала она. – Он был слегка пьян и вел себя прилично или ломал мебель и обзывал вас?
– О, все нормально, – ответила я. – Просто это очень печально. Счастливым человеком он не выглядит. И о многом сожалеет.
– Бедная Лил, – вздохнула она.
Лил, новая жена Майкла, на восемнадцать лет моложе Касси.
Мы условились о встрече, и я решила, что освобожу номер в гостинице и поеду на джипе в «Уэст-Энд».
Я также решила, что непременно должна найти алказельцер. Слава Богу, голова болела не сильно, но с желудком совсем плохо. Я прошла в ванную и обнаружила записку. На раковине.