Приземлилась я на жесткую, но более-менее ровную поверхность, идущую у подножия скал. Благо упала не с очень большой высоты. Видно, Бог дураков бережет. И дур тоже. Сначала я даже не особо и чувствовала, что где-то сильно больно. Сверху жалобно подвывали испуганные мальчишки, перед этим радостно и неутомимо поддразнивавшие меня весь поход. Мачеха, поначалу, голоса не подавала, очевидно боялась что я лежу с растекающимися по камням мозгами. Чтобы, не дай бог, мои малолетние спутники не вздумали лезть за мной следом, меня спасать, я вполне бодро сообщила, что все нормально, я цела. Кажется. Коллеги-скалолазы спустились. Я тоже кое как поднялась к этому времени. Рука болела и распухла, нога тоже болела, и задница, пардон, по ощущениям была сильно отбита. Короче, все болит, кроме безмозглой головы. Поковыляли мы к берегу, обсуждая, как назад переправляться будем. Течение сильное. Я грести не могу. Из дееспособных гребцов мачеха с сыном. Двое других совсем салаги. Один из салаг причитает, стараясь говорить, как обычно, презрительно – я же девчонка, а у самого голос дрожит и глаза на мокром месте: «Че, сильно больно тебе, да?…»
Тут ( да вот, прямо как в сказке, но бывают и в жизни такие совпадения) на горизонте появились американцы на своих рафтах. А мне явно нужно в больницу, потому что руку раздуло в запястье и уже никаких сомнений, что у меня перелом. Ну и в любом случае, нам помощь нужна. А река шумит так, что кричать бесполезно. Ни наши товарищи на другом берегу, ни те кто плывут по реке ничего не услышат. А и услышат крики, так решат что это мы их так приветствуем. И тут моя родственница схватила мою сломанную руку и начала энергично махать ей американцам с криком «Помогите! Эй, помогите!…» Такой вой, какой я издала, когда она моей рукой замахала, не услышать было нельзя. Думаю, даже у наших грибников в чаще леса все имеющиеся волосяные покровы дыбом встали. А местная фауна забилась по норам на пару дней. Рафты причалили к нашему берегу. Иностранцы забегали, засуетились. Достали гигантский контейнер, со стратегическим запасом медикаментов. Какую-то таблетку мне сунули в рот. Шину специальную, принимающую форму изгибов тела, наложили. Переправились мы все на другой берег, чтобы уже с нашими решить, как дальше действовать. Не знаю, что за таблетку мне дали. Очевидно, сильнодействующее обезболивающее, но явно еще с чем-то. Потому что меня начало прямо вырубать. И все как-то стало все равно. И я уже как сквозь сон наблюдаю как все чего-то говорят, руками машут, суетятся. А наш песенник-гитарист, кореш мой по наблюдению за астрономическими явлениями на местном небосклоне, вцепился чуть ли не в горло руководителю американской группы и трясет его изо всех сил с воплями: «Что вы дали нашей девушке?! Отвечай!!! Что вы ей дали?!…» а тот только ошалело моргает, не может понять, что сумасшедший русский от него хочет. В общем, цыганский табор превратился в филиал психиатрической клиники, выехавшей на каникулы на природе. Как говорила одна знакомая из деревни, где у нас была дача : «Ну чистая цирка!» вот точно, «цирка». Чуть международный конфликт не случился. Еле оттащили нашего акына, американец уже аж хрипеть начал, то ли от ужаса, то ли и впрямь от удушья.
Потом американцы, оказавшиеся незлопамятными, повезли меня в больницу на рафте, потому что он намного быстрее, да и удобнее. Один из проводников всю дорогу задавал, казавшиеся мне ужасно дурацкими вопросы, чтобы я не отключалась. И очень меня этим раздражал, потому что мне просто до невозможности хотелось спать. Через несколько часов мы добрались до небольшого городка и меня отправили в местную больницу.
Из «своих» со мной откомандировали парня на год меня старше, из «бывалых мать-кобриных». Старшего брата моих подельников-скалолазов. Внешне он был очень похож на Бодрова. Да и поведением напоминал его героя из «Брата». Немного грубоватый, но такой, надежный товарищ. Из тех с кем не страшно и в разведку, если что.
В момент пребывания в больнице я уже совсем очухалась от действия препарата, поэтому, когда явился врач, и окинув меня наметанным профессиональным взглядом, и моментально оценив ситуацию, заорал: «Ну что, допрыгалась!!! Куда вас всех несет, полоумных?!!! Вечно лезете куда-то…» Мне ужасно захотелось еще одну таблеточку, чтобы снова отключиться. Доктор поорал, потом отправил меня на рентген, подтвердивший, что я действительно «допрыгалась» и у меня действительно перелом. Когда, к счастью, уже слегка успокоившись, он начал накладывать мне гипс, в кабинет всунулся мой надежный товарищ и поинтересовался долго ли еще меня ждать. «Я есть хочу», – нахально добавил он. От вопля: «Вон отсюдаааа!!! » – задрожали стекла, я подскочила чуть не до потолка, а мой проголодавшийся спутник невозмутимо пожал плечами и закрыл дверь.