И вот тут есть удивительно интересный ход. Всё жанровое разнообразие можно рассматривать, с точки зрения того, какое время тратится на прочтение произведения. Кто-то может сказать, что все люди читают с разной скоростью. На это утверждение можно ответить так: «Квалифицированный читатель читает примерно страницу в минуту, внимательный читатель, ищущий скрытых смыслов — примерно две страницы в минуту, и рассказ действительно читается за час, повесть — за день, а роман примерно за неделю. Но вся разница в том, прерывается ли человек во время чтения на работу, пищу, сон и семейные обязанности».
Одно дело, когда текст усваивается непрерывно, а совсем другое, когда клерк садится в метро и открывает покетбук или нажимает кнопку на телефоне. Вот он доедет до нужной станции и чтение прервётся. Так он и читает роман неделю — по дороге на работу и обратно.
Время чтения — это очень важный фактор в жанровом делении литературы.
Это, кстати, и повод посмотреть на авторское право, с точки зрения времени. По сути, человек покупает себе некоторое время, в которое он погрузится в чужую историю. Правда, в условиях повременной оплаты, производитель норовит искусственно увеличить объём произведения — рассказ превращается в повесть, а повесть — в роман. Примеры хороших рассказов, разбавленных водой, как растворимый кофе, известны. Впрочем, об этом тоже уже написал Шкловский в «Третьей фабрике»: «Ведь нельзя же так: одни в искусстве проливают кровь и семя. Другие мочатся. Приёмка по весу»[332].
Но не только из-за этого хорошая история умирает. Всякий писатель хочет быть прочитанным, а в условиях перепроизводства прозы — просто замеченным. Заметить рассказ довольно сложно, вот и производится огромное количество текстов в романной форме, потому что институт литературных премий замечает именно отдельно стоящие книги. Так хищная птица не замечает мелких букашек, выискивая сверху движение среди травы.
Люди, рассуждающие о Чехове, спустя сто лет после его смерти, снисходительно говорят, что у него не вышло написать роман. Это звучит как снисходительное сожаление: надо же, такой милый, а не сумел.
Но не только премиальное жюри считает размер заслуживающим значения, но и публике. Короткий текст кажется неудачной покупкой, читатель приобретает его только в нагрузку с целым журналом или альманахом. Читатель романа неслучаен, хотя сам выбор автора и книги может быть нелепым.
Но сила за короткой формой, как за стихотворением. В момент вырождения и гибели ящеров, наш предок осторожно высовывает голову из норки. Он маленький, но у него большое будущее.
Такое у него время чтения, способствующее неуязвимости.
09.12.2019
Лицевой счет (о людях с хорошими лицами)
Поверьте, самая очаровательная женщина, какую я когда-либо видел, была повешена за убийство своих троих детей. Она отравила их, чтобы получить деньги по страховому полису. А самую отталкивающую наружность среди моих знакомых имел один филантроп, истративший почти четверть миллиона на лондонских бедняков.
332
Шкловский В. Письмо Борису Эйхенбауму // Третья фабрика. — М.: Артель писателей «Круг», 1926. С. 103.