– Может, они сгнили из-за того, что в древе долго не было семени, – предположил Толк, когда его, как наставника, попросили высказаться. – Внутри древо восстановилось и окрепло, но если какие-то корни и ветви платформ погибли…
Звон несогласно хмыкнул.
– Такое мы бы уже заметили. – Звон часто дерзил молодым наставникам. Остальные думали, что он просто завидует их способностям. Но Лун знал точно – Звон просто завидует их способностям.
Крестец помотал головой. Выглядел он уставшим и встревоженным, да и казался старше, чем обычно.
– Может быть, Толк прав, а может быть, древесина просто сгнила от воды в засорившихся каналах. Ей же нужно было куда-то уходить, вот она и просачивалась прямо через платформы.
Нефрита сказала:
– Как это произошло, мы разберемся потом. Сейчас нужно решить, как будем восстанавливать поврежденные ветви и корни. – Жемчужина и почти вся ее свита уже удалились, но Нефрита, подперев рукой подбородок, задумчиво прислушивалась к обсуждению и давала всем высказать свои страхи и беспокойства. Однако Лун видел, что она устала и тоже хочет уйти.
Когда все начали наперебой придумывать, как починить платформы, Лун встал, прошел через толпу и сел на пятки рядом с Нефритой. Оставаясь в земном облике, он прижался к ней и ощутил исходившее от ее чешуи тепло. Когда он потерся носом о плечо Нефриты, она взяла его за руку, тут же встала и потянула его за собой. Звон и Елея подняли глаза и вопросительно посмотрели на них. Лун едва заметно мотнул головой, говоря им остаться. Если бы Нефрита хотела, чтобы с ними пошел кто-то еще, она бы их позвала.
Когда они забрались на верх колодца и оказались в опочивальне Нефриты, та застонала. Да уж, день выдался долгим.
– Нужно было проверить платформы сразу же, как только мы сюда прилетели. И почему я до этого не додумалась?
– На вид-то древо было крепким, – заметил Лун. Он принял земной облик, подошел к очагу и поставил чайник на горячие камни. – И оно много циклов стояло само по себе, не ломаясь. – Что лишь подтверждало теорию Толка о том, что гниение началось после кражи семени.
– Да, но… – Нефрита потерла лоб, затем тряхнула шипами, словно отгоняя бессмысленные самоупреки. Она начала снимать с себя украшения – браслеты, пектораль, пояс, – и складывать их в сверкающую кучу на ковре из звериной шкуры. – Жемчужина сказала, что королевский выводок видел, как упала Слива и остальные. Они не испугались?
– Нет. – Днем Лун ненадолго отвлекся от дел, чтобы проведать птенцов. – Кажется, им понравилось смотреть, как мы с воинами их ловили.
Нефрита усмехнулась.
– Ну конечно. – Купальня уже была наполнена, и горячие камни нагрели воду настолько, что от нее поднимался парок. Нефрита сделала шаг и окунулась с головой. Лун скинул рубаху, штаны и присоединился к ней.
Вода грелась весь день, и другие земные создания ошпарили бы свою нежную кожу, но раксура любили жар и могли выдержать его даже в самом уязвимом облике. Лун уселся поудобнее, прислонился спиной к гладкой каменной стенке купальни и почувствовал, как расслабляются его мышцы.
Нефрита всплыла и приняла облик арборы. От перемены вода вокруг нее вспузырилась. Затем королева легла на спину, и гребни веером расплылись вокруг ее головы.
Лун откинул голову на край купальни и вдохнул пар.
– Что вы с Жемчужиной решили насчет арборов? Позволите им заводить выводки?
– Мы хотели дать им добро сразу после первого сбора урожая, когда созреют красные клубнеплоды, и попросить, чтобы они не торопились рожать все разом. Но теперь я не знаю, стоит ли нам начинать. – Затем она устало прибавила: – Впрочем, двору все еще нужны воины. Я лишь надеюсь, что на этот раз арборы породят хотя бы несколько выводков с ними.
– Может быть, у нас получится выводок воинов, – сказал Лун, чтобы посмотреть, как Нефрита на это ответит.
– Может быть, – сухо сказала она, и легче ему от этого не стало. Затем она подплыла к Луну, окутанная завихрениями пара, и оперлась локтем на край купальни. – Как дела у Горького?