Периодически они пытались выбраться из наркотического и алкогольного плена. Резко обрывали всякое общение со всеми своими подельниками и сподвижниками. За пару трезвых месяцев их жизнь преображалась – они что-то делали по дому, она очень любила летом заниматься садом и огородом. Они покупали вещи либо в дом, либо какие-то обновы себе, но зов соли был очень силён и непреодолим. Жизнь без наркотиков была подобна перемещению вперёд с привязанной к ним и к стене пружиной. Пружина по мере удаления их от стены постепенно растягивалась, растягивалась, растягивалась и в конце концов не в силах больше преодолевать её сопротивление они со всей дури впечатывались обратно в эту стену наркоты.
Тридцать лет под алкоголем, шесть лет – под одной синтетикой, три года – под другой, а шайтан-трава его больше не волновала вот такой был итог этой вакханалии в сухом остатке. Последний год был самым тяжёлым. Они по очереди чуть не «отъехали наглухо»23 да не по разу из-за путаницы с химией, когда он перешёл на «дживу и регу» – концентрированные порошки для пропитки мать-и-мачехи или ромашки. Он находился без сознания минут двадцать его тело посинело и окаменело, а изо рта шла пена. Она плакала и поливала его водой. Когда после приступа рвоты он пришёл в себя то первое что сделал – потребовал соли.
Однажды он находился в бессонном «наркомарафоне»24 около двух недель. Когда кончилась соль он выпил коньяка и сразу вырубился прямо на улице. Скорая забрала его в токсикологическое отделение больницы скорой медицинской помощи. Когда он вышел из больницы, то отодвинул мать пытающуюся загородить ему дорогу и пошёл в «Красное и Белое» за коньяком.
Заночевав как-то у родителей по причине передоза веществ, он, собравшись утром на работу вышел в подъезд и как следует дунув моментально забыл, где находится. Открыв дверь на его звонок и увидев его бестолковое уделанное лицо, пожилая мама беспомощно заплакала.
Он вырождался и деградировал окончательно, полностью потеряв страх лишиться работы, что по итогу и произошло; страх утратить здоровье или даже умереть; страх загреметь в конце концов за решётку. Правящий в его голове всеобъемлющий страх остаться без вещества толкал его на совершенно безумные затеи, как например поиск «закладок» на пятом десятке лет. Этот с позволения сказать человек панически боялся приходить в себя и трезветь, потому что умудрился переступить почти через все имевшиеся некогда внутренние правила, запреты и принципы и ему было невыносимо погано от осознания своей скотской сущности. Поэтому, когда родители выводили его из запоя с помощью медиков он сразу же «заныривал» обратно, как только навязчивые помощники покидали его жилище.
Сил встать с колен отряхнуться и идти дальше у главного героя больше не осталось. Такого с ним ещё никогда ранее в жизни не происходило…
Глава 3. Приехали, однако…
Закоулки памяти (станция Вылезай-ка)
Главный герой очнулся с глубочайшего похмелья в кромешной темноте от мучавших его жажды, тошноты, головной боли, вывиха плечевого сустава и желания отлить. Очухавшийся сразу осознал, что лежит не в своей кровати, а на чужом непонятном жёстком ложе без штанов в трусах и в футболке. Сопение и храп, раздающиеся со всех сторон, в том числе и почему-то сверху красноречиво указывали ему, что он здесь находится далеко не один и ситуация требует, как минимум прояснения, так как последние пару недель он вроде не покидал свой дом далеко и надолго, где и предавался беспробудному пьянству. Конечно же этот праздник, посвящённый увольнению с работы не обошёлся на начальном этапе без наркоты, но Чита, опасаясь, что сожитель переборщит с этим опаснейшим ядом забрала регу с собой.
Её саму эта гадость не интересовала, и она либо её выкинула, либо поменяла на свою любимую соль. А оставленный ею одинокий алкашёнок допился до совершенно беспомощного скотского состояния. Только бедолага начал было пытаться напрягать память относительно своих последних приключений и перемещений и соответственно своего вероятного местопребывания, как пошевелив левой ногой, ощутил опоясывающий прохладный металл на лодыжке и услышал звон стальной цепи. Мгновенно в голове полетели сюжеты обрывочных воспоминаний, и цепенеющий ужас от произошедших с ним невероятных событий заставил его окончательно проснуться.
24
«Наркомарафон» – (