В Москве, как водится, собрание, в лучшем костюме выслушал весть об отчислении, «спасибо за внимание!», и пошел.
Дальше был бег на месте. По выражению Пудышева, отправили по этапу. В Союзе много было динамовских команд, позвали в прозябавший в хвосте первой лиги Ставрополь. А Пудышев после игрового воздержания как зверь становится на поле, с его появлением команда расшевелилась. Чуть укрепили состав, Комбата взяли – полузащитника из Воронежа Мурашкинцева, сзади Новиков из московского «Динамо» подчищал – наделали в лиге шуму. В восемьдесят восьмом должны были в «вышку» выходить, весь круг не выпадали из тройки, опережали «Памир» на два очка, ЦСКА – на пять. В паузе перед вторым кругом на сборе в Болгарии узнали, что начальству высшая лига ни с какой стороны: другие требования и расходы.
Пудышев, когда про такое узнал, тренеру Борису Стукалову все высказал и пошел в отказ: всю болгарскую неделю пели с Комбатом песни и трескали «Плиску». Сразу по возвращении и рассчитались.
Следом полгода в барнаульском и год в самаркандском «Динамо». Новый жизненный опыт. Летели на игру в Курган-Тюбе в «кукурузнике» стоя, зато сверху увидел Сырдарью... Надоела жара – извольте вам холод. Незабываемые четыре года в Якутске. Понятия не имел, куда подписался. Сел утром в ИЛ-86 и после восьми часов полета спустился по трапу в якутскую ночь. Болонья на куртке свернулась в чешую, закурил – дым замерз: минус пятьдесят! Мать моя, это здесь играть!
Встречающие ободрили, не обращай внимания, что-то накинули на плечи, повезли в ресторан. Спросили: «Что тебе надо, чтоб не сбежал?» Брякнул пришедшее на ум: «Бальзаковскую женщину с квартирой и ванну шампанского». – «Все?» – «Все».
Играл, тренировал, видел северное сияние и как вздымается Лена – не подумайте чего, река, ну хотя и не река тоже. Поле гаревое, откуда там траве взяться, но климат сухой, здоровый, воздух – не надышаться. Выходил ночью в минус 55, снимал шапку – и нормально. Русские, якуты – без драки в ресторане не обходилось, но футболистов не трогали.
После Якутска завернул на годок в Нижневартовск, Курненин был главным тренером, последняя уже гастроль. Сорок стукнуло, и закончил. Из таких вояжей все с машинами возвращались, целевым ехали назначением, а Пудышев условий не ставил. Едва приезжал из очередного странствия, звонили домой: «Юра, надо помочь». Надо так надо. В семью офицерская зарплата шла, в Минск к тому времени и маму забрали. А в команде много ли надо: отвезут, привезут, накормят... Все были неденежные города – с тремя рублями прибыл, с тремя и убыл, но с впечатлениями и доброй памятью.
По возвращении поработал со Щекиным в минском «Динамо» Хвастовича, а там возник БАТЭ. Его, конечно, за имя брали, но держат теперь за другое: он шебутной и добрый. В Борисове тренеров хватает, куда важнее, что там, где Пудышев, – прекрасная атмосфера, и все его шутки, подначки такие, как сам он – не обидные, не злые.
«В своих интервью он просто дуркует, – это о нем Георгий Кондратьев. – Пудик по натуре не изменился. Он боец был на поле, капитан, мог в игре нареветь, слезы наворачивались. А после матча подойдет: ты не обижайся...»
Он и сам обид не носил: во время московского второго пришествия на побывке разыскал минского своего сменщика Кистеня, чтоб пожать руку: Сашок, ты молодец, вписался в игру...
«Он очень порядочный, – говорил про него Капский. – Умный. Чувствует людей».
А вот Пудышев про себя сам: «Так жизнь и прошла, уже дедушка: внучка и внук. Но молодой еще дедушка, потому что хочу поиграть. То время наверстать, где недоиграл несколько годков. Все сразу хотел охватить – и гульбу, и результат, а надо что-то одно. Времени упустил много, мог гораздо лучше».
Осенью-2010, когда Пудышеву было пятьдесят шесть, он установил свой единственный рекорд, выйдя на поле на последних минутах календарного матча чемпионата. И теперь, на седьмом десятке, подумывал обновить, снова выйти на поле: «Не для себя – чтобы наш восемьдесят второй вспомнили. Ты дай так одним штришком: надо, мол, выпускать пацана...»
И тут же: «Повеселей напиши, придумай что-нибудь для моих «бальзаков» (женщин бальзаковского возраста. – В.С.), чтобы порадовались... Снимок хороший дай, пусть посмотрят на чемпионское тело...»
Несколько лет назад в анкете (знал ведь, что напечатаю!) на вопрос «Наиболее ценимое качество в людях» написал «Продолжение банкета», «Наиболее ценимое качество в девушке» – «Грудь», а в графе «Боевые габариты (рост, вес)» – «176, 80, 35 см стоя».