Прошло еще несколько времени. Внезапно Григорий собрался и выехал из Ревеля куда-то далеко-далеко. Несколько раз он пересылал с оказией цидулки, писал из Москвы, из Тулы, позже из Нижнего. В его письмах обыкновенно стояла фраза: «на наш, дорогой тятя, товар спрос здесь большой». Потом писем не стало. В это время Григорий Мышкин-Мышецкий находился где-то на Яике.
Отсутствие писем встревожило князя Федора. Он взял с собой младшего сына, запасся деньгами и двинулся по следам пропавшего без вести Григория. Вот во время этих затянувшихся на два добрых года странствий князь Федор и посвятил младшего сына в тайну.
161
Тайна же была такова. Григорий установил связи с казаками из старообрядцев, побывал и в Астрахани, и на Дону, и на Ветлуге, и в Сибири, и на Урале, всюду сея слух, что царь Петр Федорович жив, что он только ждет удобного времени для выступления, что у него везде и всюду имеется множество людей, готовых по первому его знаку подняться против Екатерины. Местами он выискивал побывавших раньше в Москве и в Питере служивых, особенно из гвардейцев, показывался им и спрашивал, неужели они его не узнают. Встречались и такие, которые после некоторого колебания ахали и начинали бормотать:
6 Пугачев-победитель
— Батюшка.. Ваше величество...
С таких Григорий брал торжественную клятву не выдавать его, императора, скрывающегося от злых ворогов, готовиться и ждать, когда он, император, позовет всех своих верных слуг к себе на помощь.
Где-то на Урале Григорий нашел простодушного отставного гвардии поручика, с первого же взгляда признавшего в Григории императора Петра III. Отставной поручик отдал Григорию все свое состояние: несколько сот елизаветинской чеканки червонцев «на его государевы нужды». С этими деньгами Григорий отправился в странствование по разбросанным на необозримом пространстве Яика хуторам казаков- старообрядцев.
Вот здесь он и сгинул.
Князю Федору и сопровождавшему его Сене удалось выяснить, что у Григория в его последней поездке были два спутника: какой-то беглый солдат и какой- то прасол. Они завезли Григория на уединенный казачий хутор. Теперь и следов этого хутора найти было невозможно, его сожгла бродячая шайка, привлеченная слухами о богатстве хуторян, перебив всех обитателей. Но это было уже позже, а до нападения шайки там сгинули следы Григория. Шел только слух, будто ночью он был зарезан или удавлен бывшими с ним спутниками, которым помогал и сам хозяин хутора, старообрядец «пафнутьевского согласия». Польстились люди на червонцы, которые возил с собой Григорий... Убили «русявого», поделили между собой его деньги и его вещи. Прасол принялся торговать скотом, беглый солдат ушел куда-то в Сибирь на вольные места. Хозяин хутора, пожилой казак, полупивший на свою долю часть облитых кровью Григория червонцев, вздумал жениться на молодой девке и, добиваясь ее расположения, проболтался о своем богатстве. И пошла по степи весть, что у казака червонцев видимо-невидимо. Вскоре после того, как отпраздновали свадьбу, налетела на уединенный хутор шайка
• генных волков, погостила и ушла. Остались только
тешки от сожженного жилья да обугленные чело-
иечсские трупы.
Но странствования Григория оставили свой след, | и от камня, брошенного в тихие воды пруда, долго- ц<> их) еще бегут к берегам пруда круги, так от появле- нпя Григория в разных местах расходился, разбегался радовавший одних и тревоживший других слух:
- Баяли, будто батюшка царь Петр III давно пи мер скоропостижной смертью и похоронен в Питере. И еще баяли, будто Орловы, полюбовники женки и.фчвой, немки неверной, убили Петра Федоровича самим скверным манером, засунув ему куда следует раскаленную кочергу. А он, батюшка-царь, и вовсе ним, но боясь своих ворогов, скрывается среди верных || идей. Сам-то он, батюшка, старой, правильной веры придерживается, за двуперстное сложение да за Иисуса мер кится, от никоновых новшеств отрекается. Ну и ходит он, прячась, больше среди старообрядцев да | I « I ков и собирает свое верное воинство. Придет время, он объявится, поведет свое верное воинство на Петер- iivpi и ссадит свою женку с престола. Оно и лучше, не не ||о чтобы царством баба правила. Бабье дело в тереме 'они,, а не государские дела решать. Все одно, не одна решает, а ее любовники. От них простому народу I оншехонько приходится, а вернется на престол-отечество ни >11ный анпиратор и простому народу будет всякое облегчение.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
i