Нападения башкир на заводы начались уже в октябре 1773 года — почти сразу после того, как они стали присоединяться к «Петру Федоровичу». Впрочем, многие башкирские и мишарские старшины в это время еще не сделали окончательный выбор, на чьей они стороне, и по-настоящему пугачевщина запылает здесь несколько позже[325]. В октябре 1773 года к самозванцу примкнули ставропольские калмыки (они были подняты на восстание пугачевским полковником Дмитрием Лысовым), а также отдельные отряды киргиз-кайсаков (казахов), в то время как другие казахи, воспользовавшись беспорядками, уже с сентября того же года начали совершать набеги в пределы Оренбургской губернии[326].
Перед катастрофой
Вспыхнувшее в Оренбуржье восстание в любой момент могло перекинуться на соседние территории, например на Казанскую губернию, обороноспособность которой оставляла желать лучшего. Здесь в то время находилось всего три гарнизонных батальона, причем большинство их личного состава было командировано для набора рекрутов и конвоирования арестантов в Сибирь. Что же касается местных жителей, то, по мнению казанского губернатора Якова Брандта, высказанному в начале октября 1773 года, полагаться на них было невозможно: «Земледельцы разных родов, а особливо помещичьи крестьяне, по их легкомыслию, в сем случае весьма опасны, и нет надежды, чтобы помещики крестьян своих с пользой могли употребить себе и обществу в оборону». Правда, при этом губернатор предложил дворянам вооружить своих дворовых для защиты губернии, что и было сделано. Для этих же целей Брандт приказал возвратить посланных для набора рекрутов «нижних чинов» в Казань и Симбирск, а также употребить в дело отставных солдат, хотя они уже давно не служили и были скорее крестьянами. Этих сил было явно недостаточно, а потому губернатор обратился за помощью. 8 октября, получив донесение от Брандта, главнокомандующий в Москве генерал-аншеф Михаил Никитич Волконский на следующий день направил в Казань отряд в 300 человек из Томского полка с одним орудием и поспешил уведомить обо всём президента Военной коллегии графа Захара Григорьевича Чернышева[327].
Помимо Волконского, о начавшемся восстании правительству сообщали и сам Брандт, и, конечно, Рейнсдорп, однако в силу разных причин вести о бунте достигли Петербурга лишь 14 октября — именно в этот день в столицу были доставлены письмо Волконского Чернышеву и донесения в Военную коллегию Рейнсдорпа от 29 сентября и Брандта от 2 октября. Напомним, Россия в то время вела войну с Турцией и опасалась войны со Швецией, а потому свободных войск в распоряжении правительства не имелось. Перебрасывать же полки, находившиеся на границе, означало придать мятежу слишком серьезное значение и ненужную огласку. В результате войска против самозваного «Петра Федоровича» пришлось, по замечанию Н. Ф. Дубровина, собирать «по клочкам, небольшими разрозненными командами, и отправлять на театр действий без всякой связи и единства». Волконский получил приказ немедленно командировать из Калуги в Казань генерал-майора Фреймана, в 1772 году усмирявшего бунт яицких казаков. С ним были посланы 300 рядовых и оставшиеся три орудия пехотного Томского полка. В Казань решили послать также гренадерскую роту (182 человека) с двумя орудиями. Кроме того, царицынскому коменданту полковнику Цыплетеву было приказано не допустить переправы Пугачева через Волгу «для следования на Кубань», а коменданту крепости Святого Димитрия Ростовского генерал-майору Потапову предписывалось не допустить самозванца на Дон. Главнокомандующим войсками, посланными против Пугачева, назначался генерал-майор Василий Алексеевич Кар, один из немногих генералов, находившихся в то время в Петербурге. В его распоряжение поступали как вышеозначенные отряды, направлявшиеся в Казань, так и «тамо находящиеся войска». В случае необходимости ему были даны полномочия привлечь «башкирцев и поселенных в Казанской губернии отставных столько, сколько надобность потребует»[328].
326
См.: Пугачевщина. Т. 2. С. 108; РГАДА. Ф. 6. Д. 506. Л. 322 об. — ЗЗЗ; Крестьянская война в России в 1773–1775 гг. Т. 2. С. 158–160.
327
См.:
328
См.: Манифесты и указы, относящиеся к пугачевскому бунту //