Среди великих орлиных носов в истории литературы мы встречаем нос графа Дракулы работы Брэма Стокера (и по меньшей мере двух его вампирических собратьев), нос доктора Гарри Джоя от Питера Кэри (только ли доктора?). Еще можно поискать такие носы в «Тете Юлии и Сценаристе» Марио Варгаса Ллосы, и у господина Реналя, мэра Верьер в «Красном и черном» Стендаля. Антон Чехов тоже любил орлиные носы: он наделил ими одного врача и одного профессора, которые засветились в его рассказах. У Джорджа Элиота предположительно тоже был орлино-назальный комплекс, ведь писательница, творившая под этим псевдонимом, упомянула по крайней мере один такой нос в главе двадцать один «Адама Вида», второй в главе пятьдесят восьмой «Миддмарча», а третий в главе седьмой «Мельницы на Флоссе». Конечно, можно продолжать эту игру до бесконечности, но боюсь вам наскучить. Лучше я докажу свою гипотезу, предложив вам написать прямо здесь, на полях, имена пятерых литературных героев с орлиными носами, которые встретятся на вашем читательском пути. Держу пари, что этот список будет закончен очень скоро.
Но как же на самом деле выглядит орлиный нос? Я, само собой, прочла множество описаний и представила себе кучу таких носов, прежде чем решила капитально, раз и навсегда покончить с этим вопросом. У меня это слово вызывает ассоциации с чем-то водянистым: представляю себе этакий длинный, тонкий нос, с кончика которого в самый неудачный момент срывается большая капля. Но на самом деле, я это поняла совсем недавно, речь идет о носе, изогнутом, как клюв орла. Он является, как утверждают некоторые психологи-физиономисты, свидетельством сильной воли, независимости характера и даже гарантией процветания его носителя в зрелом возрасте.
Ева устала ждать, когда орлиный нос выполнит ее рекомендацию.
— Ну, так вы уходите?
— Да-да…
— Но вы же не уходите!
— В самом деле. Понимаете, я вам кое-что принес.
Тут Ева обратила внимание на автомобиль с откидным верхом, оставленный рядом с ее почтовым ящиком под персиковым деревом, и подумала, что эта тачка совсем не похожа на машину для доставки почтовых отправлений.
— Вы торговец?
— Можно войти? Здешняя зима такая холодная.
— Так вы все-таки торговец…
— Да, торговец. Не очень красивое слово, согласен с вами.
— Точно. Спасибо, мне лично ничего не надо. У меня работа стоит. Так что, если не возражаете, — прощайте.
— Но у меня действительно есть кое-что именно для вас, — сказал он.
— Да что вы ко мне пристали? Убирайтесь отсюда. Вы что, не слышали!
— Значит, вы не хотите увидеть репродукцию Кранаха?
— Это что, шутка?
— Вы Ева?
— Вас кто-нибудь послал сюда, чтобы меня разыграть? Вы работаете вместе с Адамом? Может, вы с какой-нибудь радиостанции?
— Нет-нет, но ваши подозрения вполне обоснованны, ведь я действительно, судя по всему, попал в точку. Но это вовсе не розыгрыш. Это просто бросается в глаза, дорогая. Вы художница в яблоневом саду. Конечно, вам нужен Кранах. Разумеется, вы пишете яблони и яблоки. Мелкие красные яблоки со сладкой белоснежной мякотью, огромные зеленые шары сорта «Клео», карнавальные полоски оранжевого пепина. Да, особенно эти последние. Яблоки — ваше призвание. Чтобы это понять, вовсе не нужно быть гением.
— Ну давайте.
Он показал рукой на сгущавшиеся над домом тучи.
— Ну, хорошо, — сдалась Ева. — Но только на минутку. И покупать я ничего не стану, ладно? Это вы поняли?
— Вполне.
— Хорошо поняли?
— Absolument, — ответил он, протягивая Еве тисненую открытку.
История мирового искусства в семи элегантных томах в кожаном переплете цвета слоновой кости представляет собой идеальное приложение к изданию «Энциклопедия Атлантика». Вы интересуетесь конкретным художником? В «Энциклопедии Атлантика» вы найдете подробную информацию о жизни и времени, в котором жил этот человек, а также о его месте в истории. Но только «Мировое Искусство» может показать вам в цвете с помощью первоклассных иллюстраций те произведения, благодаря которым он завоевал себе место на страницах самой престижной энциклопедии в мире.
— Чушь, — произнес вдруг торговец.
— Простите?
— Ерунда, не так ли? Вот взять, например, меня. Лично я никогда не стал оскорблять вас такой низкопробной прозой.