Я знал, что она не станет сбегать. После нашего с ней разговора эта мысль казалась смехотворной. Я даже не потрудился взять с собой оружие, ибо не чувствовал никакой опасности. В машине, правда, был пистолет, да и тот незаряженный.
– Никогда еще не видела такой красотищи! – произнесла Перл, провожая взглядом бегущие мимо холмы.
– Потому что не была здесь.
Она повернулась ко мне с горящими глазами. Волны ее длинных волос свободно перекатывались по ее плечам, а губы пламенели рубином.
И я сразу представил цвет помады вокруг основания моего члена.
Ее рука вдруг потянулась к рычагу переключения передач. «А вдруг она хочет угнать машину? – мелькнуло у меня в голове. – А что? Она настоящий боец, и такое вполне возможно».
Но она просто положила свою ладонь мне на руку, что покоилась на ручке.
Засим она снова отвернулась к окну, не отнимая руки от моей.
Вообще, я хотел отдернуть руку. Я вовсе не любитель нежностей. В этом вопросе меня ничего не интересовало, кроме секса. Но она объяснила мне, что ей нужно от меня, и заплатила за это. Когда платил я, ей приходилось терпеть побои и плетку. Но теперь заплатили мне…
Я был должен ей.
И тогда я сплел ее пальцы со своими, словно заправский кавалер.
Она повернула голову, но ничего не сказала, а секунду спустя снова смотрела в окно. Чуть погодя я почувствовал, как она поглаживает большим пальцем мои твердые, что называется, «набитые» костяшки.
С одной стороны, это было приятно. Но, с другой, едва я это осознал, как немедленно начал раздражаться. И если одарить кого-нибудь нежностями я с трудом, но мог, то вот принимать их – нет, уж увольте! Кровь мгновенно закипала, и, как говорится, у меня «сносило крышу».
Но нужно было терпеть.
Я вытворял с ней такое, что пером не описать. Но сейчас настал ее черед. Если ей хотелось всех этих фантазий, то я не смел ей перечить. Она должна оставаться моей вещью так долго, насколько это возможно.
Так что не грех и за ручку ее подержать.
Мы сидели за столиком друг напротив друга. Перл смотрела в меню. Она прочитала его все от начала до конца, затем развернула сложенный листок бумаги, пробежала его глазами и вновь воззрилась в меню.
Мне стало интересно.
– Пуговица, что ты делаешь?
– Пытаюсь понять, что тут написано. Все ж по-итальянски.
– Давай переведу, – сказал я, отнимая меню.
– Нет! – поспешно ответила она. – Я хочу разобраться сама.
Перл отодвинула мою руку и снова заглянула в свои записки.
– Просто мне не хотелось бы получить на заказ блюдо с улитками.
У меня невольно дернулся уголок рта:
– Это французское кушанье, а не итальянское.
– Ну… все равно я не хочу чего-то подобного.
Она машинально провела пальцами по волосам, даже не подозревая, насколько обалденно она выглядела в тот момент. Бриллиантовые серьги в ее ушах отражали огоньки горящих свечей.
В зале не было женщины прекраснее ее. Да что там, доселе я не видел более соблазнительной дамы. Тогда, в опере, я не заметил в ней ничего особенного. До нее у меня было много красивых и необычных любовниц. Но теперь я понял разницу. В те дни, когда она не пользовалась косметикой, я заметил, что ее щеки покрыты едва заметными веснушками. А когда она улыбалась, один уголок ее губ приподнимался чуть выше, чем другой. Я наслаждался изящными изгибами ее длинных и тонких ног. Каждый рубец от побоев делал ее непобедимой. Даже когда она плакала, размазывая макияж по щекам… она все равно выглядела сногсшибательно.
Никогда еще я так не увлекался женщиной.
Меня влекло к ней, словно мотылька к огню. Иногда силы ее оставляли, но она все равно была сильнее меня. Она всегда смотрела в лицо своему страху. Она стояла до конца, ибо понимала, что никто, кроме нее самой, ей не поможет. Она сама делала свою жизнь, каждый раз начиная все с нуля, являя собой пример сильной и независимой женщины.
И она заслуживала уважения.
Я действительно отдавал ей должное.
– О, думаю, вот это пойдет.
Перл сложила свою шпаргалку и спрятала ее в рукав.
Тут я понял, что несколько замечтался. Пять минут я только и занимался тем, что оценивал ее качества. Мой разум внешне был спокоен, хотя в подсознании кипела самая настоящая война.
– Так что ты решила заказать?
– Лазанью.
– Да уж, – невольно усмехнулся я, – это не то дерьмо, что тебе подали бы в Штатах.
– Вот и сравним.
– А как насчет вина?
Я протянул ей винную карту. Перл отложила лист.
– Я не побоюсь признаться, что совсем ничего не понимаю в вине. А ты – эксперт.
Я положил винную карту поверх меню:
– Что предпочитаешь: белое или красное?
Она снова тронула свои волосы, обнажив часть уха: