Летом 1917 года (уже при Временном правительстве) в Офицерской стрелковой школе создали Офицерские пулеметные курсы. Любопытно, что на знаке курсов, утвержденном в августе 1917 г., изображались силуэты пулеметов «Максим» и «Кольт» — к тому времени число «кольтовских» команд немногим уступало «командам Максима». Продвижение германских войск создало угрозу Ораниенбауму, формирование «команд Кольта» в июне 1917 г. частично передали 59-му запасному пехотному полку в г. Воронеже. 6 июня 1-й («Максима») и 2-й («Кольта») запасные пулеметные полки переподчинили Главнокомандующему Петроградского военного округа, а после эвакуации стрелковой школы в Москву ее нештатный батальон оставили в качестве гарнизона Петропавловской крепости.
Согласно приказу начальника Штаба Верховного Главнокомандующего от 3 февраля 1917 г. началась работа по обучению пулеметному делу пехотинцев: в каждой роте обучали одно отделение, его бойцы были ответственны за приданные роте пулеметы и были готовы заменить выбывшую из строя прислугу пулеметов. Своевременная мера — кроме уже установившейся практики придания на время боя ротам станковых пулеметов еще и ожидалось поступление из-за рубежа большого количества ручных пулеметов, которые должны были придаваться пехотным ротам. Хотя по степени использования ручных пулеметов русская армия также сильно отставала от германской или французской.
БОЕВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ ПУЛЕМЕТОВ
Первая мировая война стала звездным часом пулеметов, и прежде всего — пулеметов системы Максима. Номенклатура пулеметов, имевшихся у стран — участниц Первой мировой войны к моменту их вступления в войну, охарактеризована В.Г. Федоровым:
«Россия — Максим обр.1910 г. Пулеметы Максима обр. 1905 г. (тяжелого типа) постепенно были сняты с вооружения и переданы в крепости; равным образом были сняты с вооружения и ружья-пулеметы Мадсена обр. 1902 г.
Германия — Максим обр. 1908 г.
Англия — Максим обр. 1904 г., Виккерс обр. 1909 г.
Франция — С-Этьен обр. 1907 г., Гочкис обр. 1914 г. Пулеметы Гочкиса обр. 1897 г. и 1900 г., а также легкого типа 1909 г. и пулеметы Пюто были сняты с вооружения и переданы в крепости.
Италия — Максим (вьючного типа), Перино 1909 г., Виккерс, ФИАТ 1914 г.;
Австро-Венгрия — Шварцлозе обр. 1907/12 г. Пулеметы Шкода частично были уже сняты с вооружения
США — Кольт…
…В Сербии, Черногории, Румынии, Болгарии, Греции, Турции состояли на вооружении пулеметы Максима, в Японии же, Бельгии и Португалии — как Максима, так и Гочкиса».
Как видим, различные модификации пулеметов системы Максима были наиболее массовыми, воевали на всех фронтах, часто — с обеих сторон фронта.
Разумеется, главной огневой силой воюющих армий была мощная и разнообразная артиллерия. Однако самая интенсивная и длительная артподготовка не могла уничтожить все пулеметы противника, которые, «оживая» с началом атаки, встречали наступающего уничтожающим огнем. Результаты огневого воздействия обороны превзошли все предвоенные ожидания. Но ответный огонь артиллерии обороняющегося также совершенно не мог помешать наступающему подтягивать свои пулеметы за передовыми частями. Так что «перешедший в пехоту» пулемет стал «королем» не только «ничейной полосы» между окопами, но и полосы заграждений и передовых траншей, а фактически — всего поля боя.
Забегая вперед, отметим, что огневая мощь пулеметов породила в ходе войны артиллерию сопровождения пехоты, «траншейную» артиллерию, танки (которые поначалу именовали даже «истребителями пулеметов»), пулеметы во многом определили и развитие боевой авиации.
Станковые пулеметы вступили в дело уже в первых боях мировой войны. Б.М. Шапошников, например, так описывал первое боевое столкновение 14-й кавалерийской дивизии 2 августа 1914 г. близ Рад ома: «Около 4 часов дня примерно до роты самокатчиков противника со взводом драгун проехала через Кельце и направилась к высотам у деревни Шидловец. Было приказано подпустить их на дистанцию пулеметного огня. Когда вся рота самокатчиков выехала из Кельце и приблизилась на 100 м к занятой нами позиции, по врагу открыли огонь два орудия и четыре пулемета. Австрийцы, бросая велосипеды, теряя убитых и раненых, бросились обратно в город». Последовала артиллерийская дуэль.
А.А. Брусилов вспоминал о столкновении своей 8-й армии с 11-м австрийским корпусом 23 августа 1914 г. В районе Городка австрийская кавалерийская дивизия «произвела нападение» на 2-ю сводную казачью дивизию. «Наша казачья дивизия была поддержана 4 ротами пехоты, которые были ей временно приданы. Для встречи подходящего к Городку противника наша пехота заняла густою цепью околицу села, а также поблизости находившуюся возвышенность… Пулеметы же казачьей дивизии были поставлены на этом же фланге так, что могли обстреливать всю местность впереди залегшей пехоты… Австрийская конница, подходя к Городку, развернула сомкнутый строй и без разведки очертя голову понеслась в атаку на нашу пехоту в столь неподходящем строю. Частью артиллерийский, а затем ружейный огонь встретил эту безумно храбрую, но бессмысленную атаку. Вскоре и пулеметы наши стали осыпать австрийцев с фланга, а кавказские казаки ударили по ним с фланга и тыла. При этих условиях, очевидно, результат австрийской атаки оказался весьма для них плачевным: трупы перебитых людей и лошадей остались лежать на поле битвы, одиночные люди бегали по полю по всем направлениям, а остатки этой дивизии бросились беспорядочной толпой наутек».
Среди подвигов нижних чинов, удостоенных Георгиевского креста уже в начале войны, немало было связано с действиями пулеметов. Так, например, капитан Г.М. Пантелеймонов награжден Георгиевским крестом за доблесть в бою у Тарнавки 26 августа 1914 г., где Лейб-гвардии Московский полк, потеряв большую часть своего состава, вместе с Лейб-гвардии Гренадерским полком разгромил одну из дивизий германского корпуса генерала Войрша и захватил 42 орудия. Пулеметная команда капитана Пантелеймонова отбила все контратаки противника и удержала захваченные позиции.
Подпрапорщик 71-го Белёвского пехотного полка П.М. Рыжов был удостоен Георгиевского креста IV степени «за то, что в бою 24 сентября 1914 г. огнем пулеметов отбил несколько неприятельских атак». Георгиевский крест II степени он получил уже «за то, что в бою 19 и 20 октября 1914 г. под сильным ружейным, пулеметным и орудийным огнем действием пулеметов выбил противника из окопов». А подпрапорщик того же полка К.И. Алексеев получил Георгиевский крест IV степени «за то, что в бою 24 августа 1914 г. проявил личную храбрость и неустрашимость при отбитии захваченных неприятелем пулеметов, Георгиевский крест III степени — за то, что во время боя 10 и 11 декабря 1914 г., руководя подчиненными, примером личной храбрости увлек их и спас оставленный в виду неприятеля пулемет». Спасение своих пулеметов под огнем и захват вражеских пулеметов непременно отмечались и потом.
Поручик 18-го драгунского Северского Короля Датского Христиана ІХ полка В. Ширяев получил орден Святого Георгия IV степени за то, что «8-го ноября 1914 года во время атаки к югу от с. Брезины обоза германского гвардейского резервного корпуса, получив приказание обстрелять неприятеля, с двумя пулеметами лихо выскочил на позицию в 1400 шагах от этого обоза и в 1800 шагах от неприятельских орудий, одним пулеметом стал действовать по прикрытию обоза, а другим по неприятельской батарее, осыпавшей его шрапнельным огнем; результатом таких действий было то, что орудия противника должны были замолчать, так как вся прислуга была перебита, а прикрытие обоза было обращено в паническое бегство».