— Мастер, — в голосе Оцелотти слышна была настоящая угроза, — ты перегибаешь палку. Кого другого я бы принудил извиниться, но мы с тобой друзья, надеюсь, и ты просто воздержишься от подобных заявлений.
Эти двое никогда не были друзьями. Парадоксально, но мои ближайшие помощники с удовольствием вцепились бы друг другу в горло, если бы не я. «Солдаты без границ» были нашей с Миллером фронтовой мечтой, но костяк частной армии составили именно бойцы Оцелотти. Оба признавали моё лидерство, однако каждый хотел быть номером вторым, не уступая главенство другому. Мы вроде бы распределили обязанности, и интересы Миллера с Оцелотти почти никогда не пересекались, однако они никак не могли избавиться от взаимной неприязни, тянущейся через годы.
— Довольно, — хлопнул я по столу ладонями, прекращая их спор. — Миллер, найди десяток бойцов с опытом воздушного абордажа. Оцелотти, та же задача — провести отбор среди твоих «диких котов». Завтра в полдень представьте списки, встречаемся здесь же и прорабатываем детали операции. Времени у нас на подготовку не слишком много.
Оба одновременно поднялись на ноги и вышли из комнаты. Я же остался сидеть за столом, глядя на расстеленную на нём карту розалийского побережья. Ставки, как верно сказал Миллер, слишком велики, и я вовсе не уверен, что стоило вообще ввязываться в это дело, как показал Миллеру. Моя ненависть к эльфам не была такой слепой, как у Оцелотти. Сейчас мне казалось, что я ставлю на карту всё — не только жизни тысяч жителей розалийского урба (до которых мне, положа руку на сердце, нет никакого дела), не только колоссальную сумму в гномьих кредитах, лежащую на обезличенном аккредитиве, но само существование «Солдат без границ». Моё решение будет таким же судьбоносным для всей частной армии, как то, что я принял, когда согласился вытащить принца Максимилиана из Рагны. Вот только сейчас ставки для «Солдат без границ» куда выше.
Списки, принесённые мне на следующий день Миллером и Оцелотти, были короткими — в обоих не насчитывалось и пяти человек. Первым я взял список Миллера. Возглавляли его Чёрный Змей и Серая Лисица, что было достаточно предсказуемо. Я намеренно не давал указаний своим вербовщикам и Оцелотти раскапывать истории нанимающихся к нам бойцов — их прошлое не интересовало меня. Их жизнь, как и в розалийском Безымянном легионе начиналась с чистого листа, как только они вступали в ряды «Солдат без границ». И всё же эти двое были слишком уж разносторонними профессионалами, у обоих явно не по одному воздушному абордажу. Особенно если говорить о Серой Лисице. А вот то, что следом за ними стоял позывной «Зелёный Медведь» было куда интереснее — орк же штурмовик и командовал прежде джаггерами. Сам рассказал об этом не так давно. Не думал, что тяжёлую пехоту используют во время небесных сражений, хотя от альбийцев и не такого можно ожидать. Ещё до войны среди офицеров Экуменики ходила шутка о том, что в Альбии вся армия не более чем придаток к флотам — небесному и военно-морскому. Ещё пара имён мне ничего не говорила, но судя по отметкам, они также штурмовики и подчинялись Зелёному Медведю, хотя один был веспанцем, а второй и вовсе родом из Олайского герцогства. А вот глянув в список Оцелотти, я поднял на него глаза и задал первый вопрос, который пришёл в голову:
— Ты издеваешься, Адам?
— Ничуть.
— Из всех «котов» ты выбрал себя и обоих Чёрных.
— Вижу, со зрением у тебя всё в порядке, командир, — усмехнулся Оцелотти. — А я уж думал, тебе пора к Тонкому обратиться за очками.
— Адам, ты подходишь очень близко к одной очень-очень тонкой грани, — глянул я на него исподлобья. — Далеко не все твои шуточки так хороши, чтобы я делал вид, что они меня не задевают.
После уничтожения обдирателей Оцелотти ходил сам не свой. Я отлично понимал его — несмотря на всё безумие, что он сотворил, полковник Конрад был для него почти отцом. И вышло так, что именно мы с Оцелотти определили его в дом скорби на острове Саона, хотя, конечно, тогда ни я, ни он не могли знать, чем всё закончится.
— У нас троих есть богатый опыт воздушных абордажей, — заявил Оцелотти. — Меня и Чёрных котов тренировали для известной тебе миссии, после которой Конрад попал в немилость и тебя отправили за ним. Только мы трое и остались от того отряда, что должен был выполнить всю грязную работу. Да и после, когда полковник засел в истоках Великой реки, он не просто так выбрал место дислокации. Рядом находился перекрёсток воздушных трас, и мы не раз брали на абордаж торговцев. В основном контрабандистов, ведь те не побегут заявлять о нападении властям.