– Ты уже произнесла то единственное слово, которое мне необходимо было услышать, – ласково сказал Гэвин. Он снова поцеловал её, зарываясь пальцами в её волосы. – Теперь тебе нужно встать и пойти собраться. Там на постели тебя ждет подарок.
– Собраться? – спросила она. Положила спящего Ноа на пуховое одеяло. И, улыбаясь, смотрела на него с секунду, наслаждаясь его крохотным уставшим тельцем. – Куда мы идём?
Гэвин поднялся, утягивая Эмили за собой. Потянулся, и тут же его сильная, крепкая фигура привлекла внимание Эмили. Она закусила губу, окидывая взглядом его золотистого цвета кожу, желая последовать за потрясающим драконом, уходящим вниз под его пижамные брюки. Хотя он весь великолепен. У каждой её клеточки есть целая жизнь, чтобы боготворить это красивейшее искусство на необыкновенном теле её жениха.
– Я веду тебя праздновать, – он наклонился к её ушку, проводя языком вдоль мочки. Толпы мурашек прошибли кожу Эмили. Он поцеловал её в губы один последний потрясающий раз, ласково и нежно. Гэвин сделал шаг назад, оставив её тело изнывать от его отсутствия. – Оливия будет здесь минут через пятнадцать, чтобы присмотреть за Ноа. Я собираюсь побаловать свою даму сегодня. – Глядя на неё, Гэвин жестом головы указал в сторону их спальни. – Вперёд. Скоро увидимся, будущая миссис Блейк.
У Гэвина всегда был талант к сладким речам, но эти особенные слова стекали с его языка, словно шоколад. Затаив дыхание, Эмили кивнула и направилась по коридору, в голове всё плыло от радости, волнения и любви.
Зайдя в спальню, взгляд Эмили упал на широкую прямоугольную коробку, лежавшую на кровати и перевязанную красным бантом. Эмили стало интересно, что стопроцентный всезнайка и любовь всей её жизни для неё приготовил. В голову пришёл отвратительный спортивный костюм Янки розового цвета, но поскольку он сказал, они будут праздновать, подумала, что, возможно, он отказался от этой затеи. Спустя секунду раздумий она так и не раскусила его. Он любил оставлять на вещах свой знак. Эмили опустилась на постель, потянувшись к коробке, ее любопытство просто разрывало. Стащив бант, подняла крышку. Смешок сорвался с губ при виде серебристо-голубой с белым оберточной бумаги Янки, закрывавшей то, что считалось подарком для неё. Покачала головой, молясь, чтобы он не заставил её провести ночь на улицах города, одетой в оранжево-черный прикид фанатов его любимой команды. Руки так и чесались всё выяснить, и она разорвала бумагу со скоростью ракеты. Выдохнув, отчасти от облегчения, она поняла, её муж не собирался так поступать.
Нет. Вместо этого он выбрал для неё черное с блестящим отливом шелковое платье-халат, на одном плечике и с изящным кружевом над и под линией груди. Встав, Эмили приложила к груди захватывающее дух коктейльное платье и посмотрела в зеркало. Заканчиваясь прямо над коленями, с потрясающими камнями, украшающими линию талии, это платье вне всяких сомнений будет акцентировать внимание на её новых изгибах молодой мамочки. В довершение к сюрпризу Гэвин выбрал пару туфель из коллекции последнего сезона Маноло Бланик с ремешками. Чувствуя легкое головокружение, Эмили развернулась, чтобы пойти собраться, и увидела Гэвина, вальяжно прислонившегося к дверному проему.
– Ты всё это время за мной подсматривал? – спросила Эмили, чувствуя, как щеки покрываются румянцем.
– Подсматривал и наслаждался каждой минутой. – Скрестив руки на груди, он подарил ей ленивую улыбку. – Ну как, я преуспел?
Эмили прошла по спальне, упиваясь точеными чертами его лица. Запустила пальчики в его мягкие темные волосы и потянула к себе для поцелуя.
– Ты хоть когда-нибудь не преуспевал?
– М-м-м, – усмехнулся, проводя губами вдоль её скулы. – Теперь, когда ты это заметила, полагаю, я всегда на высшем уровне.
Эмили хихикнула, зарываясь носиком в его обнаженную грудь:
– Такой самоуверенный.
– Ага.
– Что ж, мистер Самоуверенность, и где же теперь наш ребёнок?
– Заснул в своей кроватке. – Он повел бровью, глядя на неё. – Теперь поцелуй меня за хороший отцовский поступок.
Не медля, Эмили сделала то, о чём он просил. Прежде чем она смогла помучить его губы с той силой, о которой кричало всё тело, раздался звонок в дверь.
– Оливия, – выдохнула Эмили, пытаясь совладать с собой и отступая назад.
– Идеально и совершенно не вовремя, – вздохнул Гэвин, разворачиваясь в сторону коридора. – Ты собирайся, а я открою дверь. Сразу после того как… успокоюсь.
Возбудившись, Гэвин старался подумать о чем угодно, чтобы отвлечься от мыслей об изумительных губах Эмили. Как бы то ни было, это не работало. Открывая дверь, он надеялся, что Оливия не заметит очень оживленную и полную энтузиазма реакцию на прикосновения Эмили.
– Эй-й, – практически заверещала Оливия, проскользнув в пентхаус. – Где мой крестник?
Пробежав рукой по волосам, Гэвин улыбнулся и закрыл дверь:
– Он спит.
– Ой, да хватит уже, – нахмурилась она, бросая свою сумочку на столик при входе. Продолжая дуться, прошла в гостиную и раздраженно плюхнулась на диван. – Каждый раз, как я появляюсь, он спит.
Глядя на неё смущенно и вместе с тем озорно, Гэвин покачал головой:
– Лив, это то, что малыши делают лучше всего. Они спят. – Она закатила глаза столь же драматично, как Сара Бернар. Гэвин опустился в мягкое кожаное кресло с подголовником. – Тебе не интересно, согласилась ли Эмили выйти за меня? Удивлен, что ты не спросила об этом в первую очередь.
Оливия снова закатила глаза:
– Пф-ф. Я не задаю вопросов, ответы на которые мне уже известны. Она никоим образом не могла отказаться, а если бы отказалась, я бы отшлепала её по заднице, скрутила и похитила бы для тебя, и на законном основании усыновила бы того замечательного малыша, который, кажется, впал в перманентное состояние спячки. Вы двое качаете его наркотой?
У Гэвина челюсть отпала, хотя он не был полностью уверен, отчего. Вещи, которые сказала Оливия, шокировали бы и серийного убийцу перед походом в газовую камеру.
Поднявшись на ноги, Оливия прикусила щеку, всем своим видом показывая, что находится в глубоких раздумьях.
– К разговору об обколотых спящих малышах: пойду разбужу его. Тётушке Лив просто необходимо немного любви Ноа.
Гэвин пожал плечами:
– Тебе решать. Предупреждаю тебя: не важно, насколько сильно ты ему нравишься, для него ты станешь самым худшим из всех зол, если посмеешь прервать его сон.
– Попытаю счастье, – съязвила Оливия, спеша в комнату Ноа.
Немного погодя Гэвин услышал вопли Ноа, наряду с Оливией, пытавшейся его успокоить. Гэвин усмехнулся и решил, что это идеальное время, чтобы собраться к ужину. Да, Оливия сама наслала на себя такое, и Гэвин был чертовски уверен – Ноа продемонстрирует свою чистейшую и бесконечную обиду.
– Так куда именно ты меня ведешь? – Эмили вглядывалась в обстановку, когда Гэвин замедлился на Таконик-Паркуэй. Несмотря на то, что в воздухе витал мартовский холод и деревья еще не зацвели, Эмили никогда не перестанет удивляться тому, как город, кажется, растворяется под силой восхитительной природной палитры. Линия яркого Манхэттенского горизонта исчезала, оставаясь вдали, и суровость перерастала в умиротворение. Обнимавшие дорогу горные валуны разительно отличались от сумасшедших джунглей, в которых они жили. Эта часть Нью-Йорка отчасти напоминала Эмили Колорадо. Такие разные, они всё же всегда хранили в себе теплоту дома.
– Сюрприз, – ответил Гэвин, включая правый поворотник. Заглянул в зеркало заднего вида, прежде чем съехать на обочину. Припарковался, улыбнулся, и, наклонившись, оставил на губах Эмили ласковый поцелуй. – Единственное, что тебе нужно, это завязать глаза. – Не сказав больше ни слова, он распахнул дверь и вышел из машины. Эмили непонимающе уставилась на его изящную решительную фигуру, подходящую к её стороне машины. Боже, он великолепно выглядел в своем английском черном костюме от Армани, хрустящей белоснежной рубашке и с непринужденно сексуальными «только что трахался» волосами. Он открыл дверь с её стороны и достал из заднего кармана брюк ранее упомянутую повязку на глаза. Взяв её за руку, помог Эмили выбраться из машины, и его улыбка игриво сочилась озорством. Он спрятал её в своих руках, закрывая от холода, из динамиков доносилась акустическая версия композиции «Find me» группы Boyce Avenue. Минуту он смотрел в её глаза, покачиваясь в такт музыке.