Усилием воли она вытащила из земли один из высоких фонарей, повернула гнилым деревянным концом в сторону Дилана и запустила. Свет вспыхнул и погас на другом конце фонаря; и когда столб ударил Дилана в грудь, отбросив его назад, она была удивлена своей реакцией. Сердце скукожилось, как засохший цветок на раскалённой мостовой. Клара смотрела на Дилана, лежащего на траве, неподвижного, и думала: «Ах, если бы у него был второй пульс, а не только слабый, никчёмный первый!»
И к её безмерному удивлению, её желание сбылось.
Дилан поднялся. Он невозмутимо выдернул из земли ещё два фонаря, их провода заискрились на фоне чёрного неба, и швырнул их в неё. Она едва увернулась от них и осознала невероятную правду.
— У тебя есть второй пульс?
— Это невозможно! — завопил Уэйд. Мысль о том, что кто-то, кого он ненавидит так сильно, как Дилана, может обладать таким же уровнем силы, как у него самого, была невыносима. Он сосредоточил всю свою энергию на одном из разбитых фургонов, поднял его и швырнул с небывалой скоростью. Дилан попытался отскочить в сторону, но Уэйд развернул летящий фургон в том же направлении. Дверь фургона ударила по верхней половине тела Дилана, и тот кувырками перелетел через всё поле. Дилан вскочил чуть ли не раньше, чем упал, стряхивая траву со своих густых волос и твёрдо стоя на ногах. С выражением спокойной решимости на лице он смахнул с плеча грязь и траву.
— Ненавижу ходить в грязной футболке. Это сводит меня с ума.
Клара медленно покачала головой, глядя через всё поле на Дилана как на привидение. Она не могла поверить своим глазам.
— Я думала, что мы единственные.
— Как видишь, ты ошибалась, — ответил Дилан.
Эмоции Клары, которым она никогда не доверяла так сильно, как своему интеллекту, представляли собой неразбериху. Ей нравилась мысль о том, что Дилан похож на неё. Его сила делала его в десять раз привлекательнее. Он не был ей ровней, но был достаточно близко, и этому было трудно сопротивляться. Однако эта новая информация вызвала в её груди ещё одно чувство. Страх. Клара никогда раньше его не испытывала, и ей это совсем не нравилось. Влечение — это прекрасно, но только если ты жив, чтобы наслаждаться им.
Уэйд приближался к Дилану одновременно с Кларой, и это было большой проблемой для Дилана. Он мог бы выдержать прямое столкновение с кем-то одним, сражаясь, по крайней мере, до ничьей. Но когда их двое — это уже совсем другая история. Рано или поздно они выяснят его слабость, пусть даже случайно, и его второй пульс перестанет биться. Он знал, что в этой схватке ему не победить, но собирался нанести как можно больше ударов, пока есть силы. Он бросил в них оставшиеся фургоны, пытаясь создать отвлекающий манёвр, чтобы убежать, а они швыряли всё, что попадалось на глаза. Дилан отбивался от целых рядов сидений, отломавшихся частей фургонов, целых транспортных средств, кусков черепицы, летевшей, как сюрикены, брошенные ниндзя, — всё, что не было приколочено, направлялось в его сторону. Он получал удары со всех сторон, прижавшись спиной к стене спортзала, и бесчисленное множество предметов врезалось в каждую часть его тела. Он особенно тщательно уклонялся от летящих камней и валунов, чтобы те не коснулись его кожи. Всё остальное — не проблема: он мог терпеть побои хоть весь день напролёт. Но камень был криптонитом Дилана. Подобно живым объектам для Клары и Уэйда Квиннов, камни представляли особую угрозу для Дилана Гилмора. По-настоящему большой валун мог преодолеть защиту его второго пульса. Один из фургонов промахнулся на десять футов и пробил дыру в шлакоблочной стене. В этот момент цементная плита размером с автомобильную дверь оторвалась от стены, бешено вращаясь, пока не ударила Дилана прямо в грудь. В ушах у него зазвенело, перед глазами всё поплыло, и он кубарем полетел вниз вместе со всей стеной. Его придавило дверью, большой кусок шлакоблока касался его кожи через разорванную футболку. Он внезапно ощутил невероятную тяжесть, словно раскалённые угли выжигали второй пульс из его сердца. Цементная плита, казалось, весила миллион фунтов.
— Дилан!
Он узнал этот голос и сразу же насторожился, подняв глаза в небо и пытаясь определить, где она. Спустя несколько секунд каменная глыба, лежавшая на груди Дилана, взлетела в воздух, резко повернулась и, пролетев мимо головы Клары, опустилась на трибуны.
— Вы только посмотрите, кто у нас тут, — произнесла Клара, проследив за взглядом Дилана. — И у неё уж точно нет второго пульса.
Она упивалась мыслью об убийстве Фейт Дэниелс. Ничто не могло доставить ей большего удовольствия. Вот только проблема была в том, что она не могла её найти. Фейт была где-то там, наверху, но оставшихся прожекторов явно не хватало, превращая всё вокруг в кромешную тьму.