Выбрать главу

Не поэтому ли Эльвире тогда казалось, что у Марка Гордона должен был быть именно такой член? Ну, а то, что она мечтала увидеть его вживую не меньше, чем самого его хозяина, в этом уже не было ничего удивительного. После таких откровенных желаний можно смело списывать себя в озабоченные нимфоманки, у которых постоянно зудит и чешется, а временами ещё и «протекает».

И то, что она сохранила визитку друга Марка, только усиливало разрастающуюся к этому человеку одержимость, прокручивая в памяти раз за разом его брошенную, как бы невзначай, фразу «Может когда-нибудь встретимся ещё?». В общем, делала всё что угодно, но только не гнала его из своей головы и растревоженных им же чувств.

Ну, а после того, как узнала, что фотосалон Зака Фильцмана находился всего в каких-то двух кварталах от её дома, всё прочее вдруг стало на свои места. Будто во всей этой истории как раз и не хватало именно этого судьбоносного кусочка пазла, который и стал тем решающим звеном в общей цепочке взаимосвязанных событий, повлияв впоследствии на окончательное решение Эльвиры Бабич.

Почему она сразу не подумала о том, что Марк, скорей всего, живёт где-то по соседству на Пайн-Драйв? А может даже совсем рядом, на одной с ней улице. Он же прекрасно говорит по-русски, а фамилия Гордон не менее распространена в той же России, пусть он и мог взять себе псевдоним, как любой другой писатель из так называемой творческой братии. Не даром Адам Ковальски ей постоянно нудит о том, чтобы она выбрала себе другое, более приемлемое для слуха западного кинозрителя имя.

В общем, сопоставив все имеющиеся на тот момент факты, Эльвира решила, что Марк должен снимать недорогую квартиру где-то рядом с салоном своего друга-фотографа. Хотя едва ли она ожидала его там увидеть, когда в пятницу, около трёх часов пополудни она входила в открытые двери старого трёхэтажного здания на перекрёстке Мелборн-стрит и 54-ой улицы. При любом раскладе, всё это не имело никакого сверхважного значения. Если Зак Фильцман действительно был лучшим другом Гордона, значит, он обязан знать, где тот живёт и в какое время суток Марк сидит у себя дома. Номер мобилки тоже подойдёт, главное, узнать, кто такой Зак и чем его проще подкупить.

6 часть

Главный павильон фотосалона Зака Фильцмана очень хорошо просматривался с улицы через две панорамные витрины и центральные двери в тяжёлых окладах из массивного дуба, покрытые обильным слоем мебельного лака. Пять каменных ступеней очень старого крыльца заняли воистину коронное место перед высоким фасадом пятиэтажного здания, сохранившего свой первозданный вид ещё с конца сороковых годов. Не исключено, что когда-то здесь размещался какой-нибудь гастрономический магазинчик, семейное ателье тех же иммигрантов-евреев либо кондитерская с кафетерием, коих в послевоенные годы в подобных районах хватало едва не с переизбытком. Теперь же из витрин на прохожих смотрели большие фотопортреты с изображениями людей всевозможных возрастов – от улыбающегося во весь беззубый рот восторженного младенца шести месяцев от роду, до пожилой женщины весьма преклонных лет, устремившей свой мечтательный взор сквозь эффектную дымку тлеющей в длинном мундштуке сигареты.

Конечно же Элл, перед тем как войти в студию, более-менее их все рассмотрела, чтобы получить хоть какое-то представление о профессиональных способностях местного фотохудожника и, по совместительству, лучшего друга Марка Гордона. Сказать, что это стало последним весомым аргументом в принятом ею решении, не сказать по существу вообще ничего. Да, её подкупили именно эти фотографии и то же расположение фотосалона в очень людном месте почти любимого района.

Когда верхушка дверной створки задела подвешенные над входом китайские колокольчики, издавшие мелодичный звон приятной тональности, девушка машинально подняла голову, тут же наткнувшись взглядом на объектив недорогой видеокамеры с горящим диодом ярко-красного цвета.