– А ты можешь говорить нормальным языком, без всех этих своих гротескных вставочек и писательских оборотов речи? Меня от твоего пафоса и напыщенности уже типать начинает.
– Хочешь сказать, что куда лучше, когда тебя типает от воспоминаний о несовершённом над тобою изнасиловании?..
– Ты еб*нутый еблан, Марк! Это всё, что тебе надо о себе знать. И, хватит, съезжать с темы.
– Ты сама меня перебиваешь, цепляясь к моим высокохудожественным метафорам. Я тебя, кстати, совершенно не держу. Двери открыты. – не похоже, чтобы он как-то вообще обиделся, скорее, решил вернуть сдачу за полученное оскорбление и, само собой, с неизменной улыбочкой от надменного пофигиста. – К твоему сведенью, Лиз не идут банальные сравнения, и говорить о ней как-то иначе невозможно. Она не связана с тем жалким мирком, в котором ты прозябаешь всю свою сознательную жизнь ещё с первого дня своего зачатия. И то, что ты её здесь увидела, в этом затрапезном отстойнике – сродни божественному чуду или же знаменательному событию в истории всего человечества. Всё равно, что наблюдать за воскрешением Христа после его распятия или приземлением гуманоидной расы в центре Долус-сити. Как часто тебе приходилось наблюдать в своей жизни за подобными явлениями?
– А ты-то сам каким таким чудом очутился в этом остойнике? Впал в какую-то особую божью немилость?
Гордон опять затянул с ответом, поджимая губы в раздражающей ухмылке и с наигранным интересом считывая с лица Эльвиры каждую проскальзывающую там эмоцию.
– Скорее, наоборот. Достиг последних врат рая, за которыми мне пришлось пройти очищение «огнём» и болью, и которое можно получить только от божественной длани самой Елизаветы Кэрролл. Что-то вроде наивысшего дара-благословения. Только тебе-то зачем лезть в эту клоаку, копаться в ней и что-то в ней выискивать, ещё и в таком нежном возрасте?
– Ты влез в неё в ещё более раннем возрасте, судя по твоим же словам. И когда ты сдирал с меня штаны на полу фотостудии на пару со своим дружком, тебя почему-то совершенно не волновало, сколько мне лет. Так что хватит уже строить из себя озабоченную моей ранимой психикой няньку и переживать за моё беспросветное будущее. Я знаю, что тебе на меня насрать, а вот на Кэрролл – едва ли, хотя тебе очень этого хочется. Что она в тебе такого разглядела, если до сих пор бегает за тобой чуть ли не на край света? У неё же в запасе целая армия домашних рабов, готовых ради своей обожаемой королевы практически на всё. Я так поняла, чтобы привлечь к себе её бесценное внимание, одной смазливой мордашки тут будет мало, тем более для такой искушённой женщины подобного уровня. Даже понятно, почему она вербовала вас в столь юном возрасте. Но что именно её в тебе привлекло? Что-то я сильно сомневаюсь, чтобы ты ещё со школьной парты владел своим нынешним даром красноречия. Про дар убойно трахаться, тоже промолчу. Скорее это она тебя поначалу трахала, а не наоборот. Я угадала или – Я угадала?
– Трахаться?.. Трахала?.. – Марк скорчил гримасу, будто впервые в жизни произносил эти слова, и они вызывали у него принеприятнейший привкус во рту. – О чём ты вообще мне тут впариваешь со своей полтораметровой башенки? Девочка только что закончила школу, набралась большого жизненного опыта от просмотров подростковых ситкомов и теперь пытается выдать желаемое за действительное? Хотя, о чём это я? Юношеский максимализм другим не бывает. Именно в 19-20 лет уже знаешь всё-всё-всё о жизни и, особенно, о жизни больших дядь и тёть. То как они трахаются, как заводят любовников, потом детей… Всё правильно. Как раз с такими представлениями о жизни и надо смотреть в своё будущее или же заглядывать в чужую постель, чтобы подсобить дельным советом. Только я тебя слегка разочарую. Трахаются твои родители. С Лиз Кэрролл никто не трахается. Её любят и обожествляют, как и должно богине её уровня. Ты способна вообразить себе богобоязненную христианку, которая во время каждой вечерней молитвы перед сном грядущим рисует в своих фантазиях, как она трахается со спасителем человечества? Что? Как-то не катит такое? Сложно для восприятия? В голове срабатывают какие-то защитные функции и автоблокираторы? Фиговый листочек натирает своей наждачной поверхностью чувствительную плоть, но убрать его со священного места, ой, как страшно? Теперь зафиксируй данные ощущения в своей голове и спроецируй их на образ Лиз, тогда поймёшь, о чём я. Её невозможно представлять трахающейся шлюхой и прожжённой бля*ью. Это полный нонсенс. И такой же пошлый, аморальный и отвратительный, как фантазии педофилов о пятилетних мальчиках и девочках.