Но он и не думал прерываться, даже на ничтожную секунду. Его поцелуй с каждой проделанной им манипуляцией казался более глубоким и проникновенным, откровенно настойчивым и требовательным. Элл буквально задыхалась под сминающим напором изворотливых движений и нещадных атак его порочного языка, вызывающих неуёмное желание ответить тем же или вжаться в него что дури, пока ещё хватает на это сил и смелости. Его ладонь скользила по её промежности от лобка и почти до самого ануса, имитируя скольжение большого упругого члена между её бёдрами, готового в любой момент вторгнуться в изнывающее влагалище даже через джинсы. Возбуждение становилось просто нестерпимым, распаляясь эрогенным пламенем всё интенсивнее и глубже с каждым толчком, нажимом и трением его пальцев то по клитору, то поверх половых губ, то по вагинальному углублению всего в нескольких миллиметрах от входа в изнемогающее лоно. И всё это под синхронные проникновения его языка в её стонущий рот. Тут уж во истину забудешь обо всём на свете, кроме обезумевшей одержимости кончить прямо сейчас.
Хотя нет. Пусть уж лучше эта блаженная пытка продлиться как можно дольше, вытесняя из памяти разума и тела пережитые кошмары этого дня, заставляя забыть все недавние страхи и непосильные для юной психики переживания. Всего несколько минут, а она уже не в состоянии думать ни о чём другом, полностью сконцентрировавшись на его поцелуе и бесстыжих пальцах, атакующих её спускающую щёлочку имитацией поверхностного проникновения головки члена на очень маленькую глубину. И, похоже, она чувствовала теперь не только промокший насквозь трикотаж трусиков, но и не менее мокрую ткань более плотных джинсов.
Элли не сдержалась, приподнимаясь на цыпочки и что силы стискивая бёдра вместе с рукой Марка. Всего пара мгновений с остановившимся вокруг временем и миром и… её пронзила первая и самая мощная судорога сумасшедшего оргазма. Обжигающие удары-вспышки волна за волной будто выстреливали изнутри в кончающий клитор плавящей истомой, тут же погружаясь ответной отдачей в пульсирующее влагалище, словно аритмичными толчками невидимого фаллоса. Казалось, помутнело не в одной лишь голове, даже горло перехватило сладким удушьем. Она пыталась через него прорваться хриплыми вскриками и стонами, всхлипывая прямо в рот Гордона и конвульсивно дёргаясь всем телом в удерживающих её руках. Едва не плача под сминающими на раз приливами физического и эмоционального потрясения, попросту накрывших её хрупкую психику столь неожиданным для неё откровением и запредельной глубиной.
По распухшим и истёртым до щемящей боли губам резануло неприятным онемением, когда Элл поняла, что Марк только что прервал свой колдовской поцелуй. Он это сделал, как только девушка перестала сильно дрожать и сжимать мёртвой хваткой своих трясущихся бёдер его ладонь.
Она наконец-то открыла глаза, позволив себе слегка расслабиться, и с нескрываемым восхищением залипнув на невыносимо красивом лице своего персонального демона-искусителя завороженным взором. Его лепные губы тоже припухли и налились кровью, потемнев до насыщенного тёмно-рубинового оттенка. В явно нечеловеческих глазах плавилось гипнотической бездной живое серебро. Слишком близкое расстояние и бьющие в голову мощные дозы адреналина играли со взглядом и воображением Эльвиры в очень коварные шутки. На какое-то мгновение ей вдруг почудилось, будто по его ошеломительно прекрасному лицу прошлась едва заметная тень изголодавшегося по невинным душам дьявольского лика. В любом случае, недооценивать скрытую в нём опасность было бы чистейшим безумием и верхом идиотизма. Только вся проблема в том и заключалась, что он был сейчас единственным в этой квартире, кто знал, как довести свою жертву до желанной грани одержимого сумасшествия и дать её изнывающему по любви телу всё, что она так жаждет от него получить.
Она продолжала глубоко и часто дышать, не в состоянии совладать с убойным миксом топящих её эмоций и ощущений. Но ещё сложнее было заставить себя отвести взгляд от нависшего над ней лица, одновременно и слишком реального, и какого-то иллюзорного, но от этого не менее к себе манящего. Её собственные губы, щёки и уши буквально пылали внутренним жаром от сильного прилива крови. На шее надрывно пульсировала жилка, и, похоже, мужчина всё это прекрасно видел и подмечал. Сердце никак не желало успокаиваться и приостанавливать свой бешеный ритм, как и только что пережитые чувства не унимали своей сокрушительной атаки на нервную систему.
– Можешь сходить в ванную. Думаю, она тебе сейчас не помешает. – только Марк мог сказать такое в тот момент, когда меньше всего ожидаешь услышать от него нечто подобное.