— Я знаю, — Кленси вздохнул и запустил руку в шевелюру. — Все это дело выглядит погано. Ну, да ладно, это не наша забота. Наша работа заключается просто в том, чтобы приглядеть за ним, и чтобы в следующий вторник он был достаточно здоров и мог предстать перед комитетом по уголовным делам. По своей собственной воле.
— Еще один момент, — сказал Капровски с задумчивой улыбкой, — по крайней мере я получу шанс посмотреть, как живет другая половина мира. Держу пари, что мы получим pate de foie gras [1]* и шампанское на завтрак.
Стентон посмотрел на него и фыркнул.
— Ты думаешь! В таком клоповнике как "Фарнуорт"!
— Эти большие бандиты живут весьма недурно, — продолжал настаивать Капровски. — Вот увидишь.
— Да, — сухо сказал Кленси. — Точно также как и бедные люди. Гусиная печенка и бутылка красного вина. Только по ценам жилой части города. — Он поднялся на ноги и посмотрел на часы. — Ладно, пора идти. Сейчас он уже должен зарегистрироваться. Стентон, ты будешь первым — у тебя будет короткий день. Я пойду с тобой. Капровски, до восьми вечера.
Капровски добродушно кивнул, едва не потеряв равновесия. Стентон также поднялся, горой возвышаясь над худощавым лейтенантом. Оба взяли свои шляпы, кивнули третьему и вышли из кабинета, направляясь по узкому коридору, ведущему к полицейскому гаражу, расположенному в задней части здания.
Кленси обошел вокруг старого седана, постучал по шинам и забрался на водительское сиденье; Стентон осторожно согнулся, чтобы устроиться рядом. Затем он захлопнул дверь; их занесло на масляном бетонном полу грязного гаража, проехав по узкому проходу, ведущему на улицу, они влились в общий поток машин.
Стентон откинулся назад на потертом сиденьи автомобиля, достал сигарету, закурил и выбросил спичку в окно.
— Этот Росси… — начал он.
— Рендал, — коротко поправил Кленси. — С этого момента и до следующего вторника он будет Рендалом. Поэтому лучше прямо сейчас начать называть его так. — Он глянул на высокого детектива, сидящего рядом с ним. — Так что ты хотел о нем сказать?
Стентон посмотрел на кончик своей сигареты.
— Я просто хотел сказать, — надеюсь, что он играет в джин рамми.
— Джин рамми?
— Да, — Стентон пожал плечами. — Как-никак нам придется проводить вместе по двенадцать часов. Надо же будет чем-то заняться.
Кленси был вынужден улыбнуться.
— А почему бы тебе не использовать это время для того, чтобы понаблюдать за ним. Ведь наша задача состоит именно в этом.
— Конечно, но я имел в виду…
— Послушай, — сказал Кленси, — я не имею ничего против, если ты проиграешь зарплату за неделю, но когда до этого дойдет, мне не хотелось бы, чтобы ты заложил свой пистолет. — Голос его неожиданно стал грустным. Хотя мне ненавистны делишки этого бандита, наша работа заключается в том, чтобы сохранить его в живых, и если он намерен расколоться и начать говорить, то весьма велики шансы, что тебе придется им воспользоваться.
— Проиграю? — Стентон был задет за живое. — Кто, я? В джин рамми? Послушайте, лейтенант!
— Это вполне возможно, — сказал Кленси, поворачивая руль автомобиля. Я встречал в своей жизни множество людей, но никогда не встречал плохого игрока в джин рамми. Все, кого мне приходилось когда-либо встречать, были чемпионами. — В его глазах мелькнула лукавая усмешка. — Единственное, о чем я хотел бы напомнить, так это что такие типы как Росси — я хотел сказать, Рендал — никогда не упустят случая сплутовать. Даже когда они играют на спички.
Стентон улыбнулся.
— Я чувствую, что вы никогда не играли в карты ни с кем из парней, что крутятся возле участка. Интересно, существует ли какой-нибудь способ, метод, прием или форма жульничества, которых бы я не знал.
— Я уверен в этом, — сказал Кленси и ухмыльнулся.
Они повернули за угол, выехали на Бродвей, пересекли дорогу фургону с хлебом, который был вынужден выехать на тротуар, и остановились перед комплексом обшарпанных зданий. Вдоль тротуара выстроились в ожидании мусорщиков коробки, наполненные всяким хламом. Кленси проехал мимо, прижался к бордюру, выключил зажигание и поставил машину на ручной тормоз. Он собрался выйти, но брови Стентона удивленно поползли вверх.
— Здесь? — с изумлением спросил он. — Мне казалось, вы говорили, что отель "Фарнуорт" где-то возле реки?
— Да, это так, — коротко сказал Кленси. — Просто мы немного пройдем пешком. И войдем через черный вход. Пошли.
Они пересекли боковую улицу и не спеша прошли в тени высоких зданий. Отель "Фарнуорт" оказался во следующем квартале; это был типичный для этой части города отель, стоявший практически вплотную к тротуару; восемь этажей темного кирпича и пыльных окон и несколько ступенек, ведущих к вращающейся двери. Над окнами первого этажа приспущены маркизы, что делало их похожими на глаза с набрякшими веками. Эмалированная табличка с отбитыми краями в углу одного из окон сообщала об услугах дантиста.