Из хроники событий: «Стрельбы в Отдельном практическом отряде Чёрного моря (так с 1 октября 1907 г. стала называться Практическая эскадра), возглавляемом «Ростиславом» под флагом контр-адмирала Г.Ф. Цывинского (кораблём в это время командовал назначенный на должность 2 октября 1906 года капитан 1 ранга Д.И. Петров), проводились на немыслимых до войны дистанциях – до 100 кабельтовых, и с огромным расходом снарядов (только 254-мм пушки «Ростислава» расстреляли их 330 штук – пожалуй, больше, чем все семь броненосцев Первой Тихоокеанской эскадры за два последних предвоенных года, а ведь на этот раз подобным образом стреляли с трёх других кораблей отряда – «Пантелеймона», «Трёх Святителей» и «Синопа»). Столь обширные опыты позволили получить необходимые материалы для создания новых таблиц стрельбы. Кроме того, удалось всесторонне проверить техническую надёжность и удобство использования новых оптических прицелов и дальномеров, а также отработать тактику пристрелки и маневрирования с массированием огня нескольких кораблей по одной цели. Помимо стрельб, отряд совершал и «обычные» плавания…»
Нелегкая кампания 1907 года привела вице-адмирала Цывинского капитана 2 ранга Кетлинского, испытавших пять видов пристрелки, к выводу о реальной достижимости артиллерией высокой меткости на «очень больших расстояниях» и возможности вести «вполне действительный огонь» (при корректировке с наблюдательных постов на мачтовых площадках) по целям, находящимся далеко за горизонтом. Этот вывод стал настоящей сенсацией среди наших моряков!
В своих воспоминаниях вице-адмирал Г.Ф. Цывинский написал следующее: «20 января 1908 г. я был вызван в Петербург для участия в Артиллерийском комитете, составлявшим годовую программу дальнейших стрельб. Я взял с собой флагманского артиллериста капитан-лейтенанта Кетлинского (так в тексте, на самом деле Кетлинский был к этому времени лейтенантом – В.Ш.) Новый морской министр и высшие сферы флота интересовались серьезно результатами эскадренных стрельб, и об этом министр доложил Государю. При моем представлении Царь, как и всегда, был очень приветлив, расспрашивал подробно о поведении команд на эскадре и, заинтересованный нашими стрельбами, сказал мне, что вскоре вызовет меня в Царское Село для обстоятельного доклада о всех наших маневрах. Вызванный телеграммой начальника собственной Е.В. канцелярии князем Орловым, я 31 января прибыл в Царское Село. Царь принял меня в своем кабинете, сидя за письменным столом… Я сидел рядом и с чертежами в руках излагал ему подробно (точно читал лекцию) все детали наших эволюций и стрельб. По вопросам было очевидно, что он все усвоил, и в его глазах сияла искра радости, что он понял то, что не было ему известно раньше. Прощаясь со мной, он сказал, что осенью посетит эскадру, чтобы самому видеть наши маневры».
Из воспоминаний вице-адмирала Цывинского следует, что успехи его эскадры в новейших способах артиллерийской стрельбы были столь ошеломляющи, что были с восторгом восприняты и морским министром и самим императором, который лично вник во все новшества черноморцев и пожелал лично присутствовать на стрельбах. Ну, а тот факт, что командующего эскадрой в поездке сопровождал ни кто другой, а именно флагманский артиллерист, тоже говорит само за себя, ведь именно Кетлинскому пришлось давать пояснения столичным адмиралам относительно всех нюансов подготовки артиллеристом и вопросов организации самой стрельбы.
В следующем 1908 году отработка централизованной стрельбы на максимальных дистанциях была продолжена. Эту компанию Кетлинский проплавал уже в качестве флагманского артиллерийского офицер штаба начальника морских сил Черного моря.
Историк флота Р.М. Мельников пишет: «Прослышав о замечательных успехах отряда в стрельбе, Севастополь посетили военно-морские атташе – сначала американский, а затем – германский. На расспросы прибывшего с визитом к командующему германского адмирала Гинце Г.Ф. Цывинский отвечал, что эскадра занимается обычной летней практикой, и посланцу императора Вильгельма Второго оставалось довольствоваться лишь наблюдениями из окон гостиницы. В походе с отрядом побывал лишь капитан 2 ранга маркиз де Белиз, получивший специальное разрешение морского министра. Французский офицер не мог поверить, что можно так метко стрелять на расстояниях, при которых падение снарядов (за горизонтом) уже не видно наводчику: во французском флоте предельными считалось расстояние 45 кабельтовых. Маркизу объяснили, что в отряде стрельбу корректируют не наводчики, а опытный офицер-наблюдатель, который вместе с двумя специально подобранными и уже не сменяющимися в течение кампании матросами-наблюдателями располагается на 30-метровой высоте марсовой площадки и имеет постоянную и надежную телефонную связь с боевой рубкой. Все это маркизу продемонстрировали на практике».