Календарь оказался не особо перегружен. Предстояло несколько слушаний в суде, но, в общем, было ясно, что Винсент старался расчистить место для грядущего процесса по делу Уолтера Эллиота, который начинался через девять дней.
— Итак, приступим, — произнес я, дожевывая последний кусок. — Если верить составленному нами календарю, через сорок пять минут я должен находиться на объявлении приговора. Поэтому давайте быстро все обсудим, и я отправлюсь в суд. Затем, после моего возвращения, еще раз посмотрим дела, и мы с Циско поедем по клиентам.
Все дружно закивали. На усах Циско остался клюквенный соус.
Лорна выглядела так же красиво и эффектно, как всегда. Она обладала потрясающей внешностью и умела смотреть на людей так, что они начинали чувствовать себя центром Вселенной. Я платил ей жалованье весь год, пока сидел без дел. Благодаря страховому полису это было не особенно накладно, и я не хотел, чтобы к моменту моего возвращения в бизнес она оказалась у другого адвоката.
— Начнем, пожалуй, с денег, — предложил я.
Лорна кивнула. Разобравшись с текущими делами и передав мне папки с документами, она взялась за банковские документы — вещи не менее важные, чем рабочий календарь. С их помощью мы могли выяснить, какими средствами располагает фирма Винсента и насколько успешно он вел свои дела.
— По поводу денег две новости: плохая и хорошая, — сообщила Лорна. — У него тридцать восемь тысяч на операционном счету и сто двадцать девять тысяч — на трастовом.
Я присвистнул. Кругленькая сумма. На трастовый счет кладутся деньги от клиентов. Как только начинается судебное разбирательство, деньги соответствующего клиента переходят на операционный счет. Я всегда предпочитал иметь больше денег на операционном счету, чем на трастовом, поскольку все, что переводится на операционный счет, автоматически становится моим.
— Разница не случайна, — объяснила Лорна, заметив мое удивление. — Буквально накануне Винсент получил сто тысяч долларов от Уолтера Эллиота. Депозит сделали в пятницу.
Кивнув, я постучал пальцем по импровизированному календарю, разложенному на столе. Он был наспех набросан на блокноте с линованной бумагой. От Лорны требовалось перенести его в нормальный ежедневник. Кроме того, она должна была закачать на мой компьютер график судебных заседаний и электронную версию календаря, а затем сбросить копию на какой-нибудь внешний носитель информации, что в свое время следовало бы сделать Винсенту.
— Процесс Эллиота начнется в четверг на следующей неделе, — пробормотал я. — Вот почему он положил сотню.
Порой надо произносить очевидное вслух, чтобы осенила новая идея.
— Как только закончим, позвони в банк, — обратился я к Лорне. — Проверь, был ли сделан клиринг чека. Если нет, попробуй его протолкнуть. Вероятно, услышав о смерти Винсента, Эллиот захочет аннулировать перевод.
— Ясно.
— Что там еще с деньгами? Если Эллиот положил сотню, чьи остальные?
Лорна открыла бухгалтерскую книгу. Каждый доллар в трастовом фонде можно отследить на принадлежность тому или другому клиенту. Адвокат в любой момент должен знать, сколько денег из аванса переведено на операционный счет и может быть пущено в дело, а сколько осталось в запасе. Сто тысяч на трастовом счете было записано на Уолтера Эллиота. Значит, на все остальные дела приходилось двадцать девять тысяч. Не так уж много, если вспомнить, сколько папок мы нашли в его картотеке.
— Есть сведения по деньгам? — спросил я.
Лорна покачала головой.
— Пока нет. Когда ты уедешь, я позвоню в банк и начну с этим работать. Хочешь, чтобы мы оба имели право подписи?
— Да, как и по моим счетам.
Я не думал, что с переходом денег Винсента в мои руки возникнут какие-то проблемы. Для этого мне и нужна была Лорна. В финансовых вопросах она понимала больше меня. Она разбиралась в них так хорошо, что иногда я жалел о том, что мы поженились, и о том, что развелись.
— Надо выяснить, может ли Рен Уильямс подписывать чеки, — произнес я. — Если да, следует вычеркнуть ее из списка. Сейчас распоряжаться счетами должны лишь ты и я.
— Хорошо. Очевидно, тебе придется обратиться к судье Холдер за ордером для банка.
— Без проблем.
Мне нужно было уходить минут через десять. Я повернулся к Войцеховскому:
— Удалось что-нибудь раскопать?
Раньше я попросил его задействовать свои связи и как можно больше разузнать об убийстве Винсента. Меня интересовало, какие шаги намерена предпринять полиция в связи с тем, что, как говорил Босх, следствие связывало это преступление с унаследованными мной делами.