— Кто это был? — Олег стоял напротив нее и смотрел немного растерянно.
Настя даже не сразу сообразила, что ему ответить.
— Это... это был один старый знакомый.
— Что за знакомый?
— Да ты что, Олег, ревнуешь? — Настя попыталась свести разговор к шутке, но у нее это очень плохо получалось. Выдавить из себя улыбку она так и не сумела.
— Так кто это был?
— Олег, — опустив глаза, с большим трудом произнесла Настя, — мне нужно уйти. Ненадолго, я скоро вернусь.
— А может быть... — Некоторое время он молчал, словно ожидая чего-то от Насти, и ей пришлось наконец посмотреть ему в глаза. Только после этого он продолжил: — Может быть, мне уйти?
— Тебе? — удивленно переспросила Настя.
Олег медленно опустился в кресло.
— Послушай, Настя, ты от меня что-то скрываешь. Кто этот мужчина?
Ей нечего было ответить — вернее, она могла бы ответить ему только одно: «Олег, я люблю тебя. Все остальное — не важно. Ты мне веришь?»
По Настиной щеке текла слезинка, и она отвернулась, чтобы Олег этого не заметил. С трудом подавив стон отчаяния, она смотрела, как движется секундная стрелка на часах.
— Мне пора. Я скоро приду, Олег!
Ей так хотелось подойти к нему, обнять, уткнуться носом в его теплый мохнатый джемпер и рассказать все, ничего не скрывая... Но что-то мешало ей — Настя и сама не понимала, что именно. Эта ее тайна словно находилась под замком, ключей от которого у Насти не было. Олег молчал, глядя прямо перед собой.
— Когда ты вернешься? — наконец спросил он, и Настя поразилась, как сильно изменился его голос.
— Олег, да что с тобой? Почему ты так серьезно воспринял... какой-то пустяк?
— Какой-то пустяк?! — Он снова посмотрел на нее, и Настя поразилась перемене, которая произошла с ним. Теперь его глаза горели настоящим гневом. Он был зол — Настя в первый раз увидела Олега по-настоящему злым. Резко поднявшись, он схватил ее за руку и потащил за собой.
— Куда ты меня тащишь? — Она попыталась вырваться, но не смогла. В прихожей он поставил ее перед большим зеркалом и включил лампу.
— Смотри. Ты только посмотри на себя, Настя!
Настя послушно подняла глаза и принялась разглядывать свое отражение в зеркале. Бледная — абсолютно белая, без единой кровинки — кожа, потухшие, провалившиеся куда-то внутрь глаза. Веснушки на побелевшем лице тоже потеряли свою яркость и стали какими-то серыми, как будто Настино лицо было забрызгано грязью. Губы тоже были бледными, а темные круги под глазами — почти в половину лица — напоминали две огромные пропасти.
— А это? — Олег резко выдвинул ящик под трюмо. — Вот это что такое?
В его руке была почти что приконченная Настей упаковка реланиума — старые успокоительные таблетки, которые выписывали когда-то маме, пригодились теперь и Насте. За последние две недели не было и дня, чтобы она не проглотила одну таблетку на ночь.
— А постоянно отключенный телефон? — Олег снова бросил реланиум в ящик и с шумом его задвинул. — Или ты думаешь, я слепой? Ничего не вижу и не чувствую?
— Олег, прошу тебя, — прошептала Настя одними губами, понимая, что она ничего не может ему возразить. Абсолютно ничего.
— Прошу тебя, — повторила она, — дай мне время. Я тебе все расскажу.
— Настя, пойми, я не могу на все это смотреть! Ты вся какая-то напряженная, ты часто так глубоко о чем-то задумываешься, что даже не слышишь меня! Ты живешь рядом со мной, спишь со мной в одной постели, и в то же время мне иногда кажется, что ты так далека... Ведь в ту ночь ты мне не все рассказала.
— Не все, — подтвердила Настя, и в этот момент ее взгляд снова скользнул по циферблату. До встречи с Власовым оставалось уже меньше пятнадцати минут. А если она не успеет и Власов, взбесившись... Перед глазами всплыло лицо улыбающегося Никиты. Нет, только не это!
Отвернувшись, она принялась поспешно завязывать шнурки на ботинках.
— Олег, я скоро приду. Через полчаса, максимум — через сорок минут. Не думай ни о чем и не переживай за меня. Со мной все будет в порядке, я тебе обещаю. Подай мне полушубок...
— Настя, послушай... Ведь так не бывает. Я мужчина, и у меня, черт побери, есть самолюбие! Пожалуйста, прошу тебя... — начал было Олег, но она прервала его, снова тихо повторив:
— Пожалуйста, подай мне полушубок.
Больше они не сказали друг другу ни слова. Закрыв дверь, он долго слушал, как затихает на лестнице стук ее тонких каблуков.
* * *
Настя бежала, проваливаясь в рыхлый снег, опасаясь, что может опоздать. До городского парка, возле которого была назначена встреча, от Настиного дома нужно было пройти всего лишь два квартала. Настя считала шаги, и все же ей казалось, что время бежит слишком быстро.
Только бы не опоздать... Запыхавшись, она наконец остановилась возле центральных ворот и огляделась. Вокруг не было ни одной живой души. Тусклый свет фонаря освещал лишь силуэты деревьев. Где-то далеко протяжно выла собака. Настя, почти не мигая, пристально вглядывалась туда, где на проезжей части мелькали редкие машины — но все они проезжали мимо, ни одна не останавливалась. Настя заставила себя приподнять рукав полушубка и посмотреть на циферблат маленьких серебряных часиков. Половина седьмого... Значит, она все-таки опоздала — на пять минут. Значит ли это...
Она беспомощно оглядывалась по сторонам, изо всех сил стараясь заставить себя не думать о плохом. И вскоре заметила, что одна из проезжавших мимо машин остановилась, мигнув фарами, и прижалась к обочине. Это была черная «БМВ»... Открылась дверца со стороны водителя, и Настя увидела знакомый силуэт — все та же распахнутая дубленка, слегка сутулая спина. По мере его приближения Настя чувствовала, как немеют от холода пальцы.
— Тепло ли тебе, девица?
Власов смотрел, прищурившись, с таким выражением, словно он был Настин давний приятель. Она не стала отвечать на его вопрос. Морозный воздух обжигал легкие, и она прикрыла рот варежкой.
— Пойдем в машину, там тепло. — Власов выдохнул густое облако пара прямо в лицо Насте, улыбнулся — как будто бы приветливо, и она наконец попыталась взять себя в руки.
— Идемте.
Она быстро зашагала вслед за ним, разглядывая мерцающие в темноте мелкие снежные хлопья, хаотично падающие с неба. В машине на самом деле было тепло. Власов галантно приоткрыл дверцу и пропустил Настю вперед, а вслед за ней и сам уселся рядом, на заднее сиденье.
— Ну что же ты так со мной, девочка, нехорошо поступаешь. Несерьезно, совсем несерьезно.
— Вы это о чем? — Настя взяла протянутую Власовым сигарету и слегка наклонилась к зажигалке. Внушительная порция сладковатого дыма сразу же немного ее успокоила. Еще раз затянувшись, она откинулась на спинку сиденья и принялась молча разглядывать своего собеседника.