— Были.
То, в какое русло зашел наш разговор, стало для меня полнейшей неожиданностью.
Ада, придвинувшись ко мне вплотную на диванчике, зашептала так тихо, что будь я чуть невнимательнее — пропустила бы добрую половину сказанного.
— У Егора была девушка. Аника.
Если бы брюнетка не выбрала такой мрачный тон, ее заявление вызвало бы у меня смех. Тоже мне… Колумб. Конечно, у Егора была девушка! И не одна!
— Я и не мечтала, чтобы Егор оказался… монахом. В его-то годы — это, по меньшей мере, странно, не находишь?!
— Тс-ш! — Ада стукнула меня кулачком по плечу. — Сарказмом практиковаться будешь потом! Или тебе не интересно?
Мне было интересно. Очень даже.
К тому же, удар подействовал отрезвляюще. Какой бы с виду хрупкой Ада не выглядела, а рука у нее оказалась твердой. Больше перебивать я не решилась.
Да и от изумления, если честно, позже так сдавило горло, что и толком сказать ничего не получалось. Алкоголь мигом выветрился, прояснив голову.
Оказалось, что отношения между Егором и Аникой были более чем серьезные. Дело шло к свадьбе. И тогда мужчину совершенно не смущал факт, что Аника не принадлежала миру существ. Видимо, в то время люди не внушали ему должного отвращения, как сейчас. От этой мимолетной мысли у меня внутри все болезненно сжалось. Я постаралась откинуть эмоции подальше и воспринимать информацию просто, как… новые сведения, пробелы, которые заполнял не сам «виновник» разговора, а его… повар?
Ада же продолжала шептать откровения, совсем не зацикливаясь на моей реакции.
От невесты Егор ничего не скрывал. В то время он только вступил в права главы ордена. Доверчивость можно было списать на довольно молодой возраст или ослепительность чувств. По крайней мере, именно так лично я мысленно оправдала мужчину.
Многие сделки ордена проходили на глазах Аники, Егор решил полностью развеять предубеждения существ к людям, введя невесту в ближний круг.
Хоть у ордена действительно имелось много связей и само общество довольно древнее, могущественное орудие справедливости, но врагов у него не меньше, чем союзников. Егор еще прочно не обосновался в роли главы, как неприятности посыпались, словно с подачи щедрой небесной руки. То важные сделки срывались, то артефакты пропадали, то трофеи исчезали прямо из-под носа. Члены ордена заподозрили появления предателя в своих рядах. Первым делом подозрения пали на… человеческую девушку.
«А как иначе? Предательство ведь у людей в крови!» — мысленно фыркнула я.
Конечно же, Егор ничего об этом и слышать не хотел. Видимо, просто безоговорочно доверял Анике. И почему этот факт вновь отозвался болью внутри меня?
На секунду я даже задумалась, а что в этой девушке было такого, чего нет во мне?! Ведь будь это мое — ссоры, обиды и недопонимания обошли бы нас с Егором стороной… Вместо мостов не пришлось бы мне сейчас строить между нами стены…
— Аника действительно была предательницей? — затаила дыхание я, хотя на подсознательном уровне уже давно знала ответ.
— Конечно, — кивнула Ада. — Стерву интересовали лишь две вещи. Власть и богатство. И она не гнушалась любых средств на пути к намеченной цели. Увы, Егор был лишь очередным средством…
— Мда.
— Но и это еще не все. Аника решила поиметь выгоды в двойном тарифе. Одного Егора ей было уже маловато.
Прежде, чем Ада продолжила рассказ, мы обменялись с ней красноречивыми взглядами. Я уже догадывалась, что могло произойти в этой истории дальше…
Мы никогда не ожидаем ударов в спину. Особенно от близких. Но как показывает практика — именно самые любимые и наносят глубочайшие раны.
— Она не была ему верна?
— Именно, — подтвердила девушка. — Знаешь, все сатиры обладают даром чувствовать чужие желания в большей или меньшей степени. Зависит от силы природного таланта, с которым сатиры рождаются. Так вот… Илларион пытался предупредить друга, открыть ему глаза на неверность невесты, но тот ничего не желал слышать. Точно ослеп и оглох одновременно.
Когда же Егор перестал отрицать очевидное, то лицом к лицу столкнулся… с предательством невесты. Как настаивала Ада — с подачи Иллариона. Собственно, друг и помог мужчине «прозреть». Довольно специфическим образом.
— Что же он сделал?
Брюнетка хмыкнула:
— А ты не догадываешься?
— Соблазнил Анику?
— Бинго! — Ада щелкнула пальцами. — И обстроил это так, чтобы Егор застал невесту, как раз в разгар… процесса.
— Это подло! — задохнулась негодованием я.
— Возможно и так, — пожала плечами девушка. — Поступи Илларион иначе, на слово, я думаю, Егор бы ему не поверил. А так… Они оба знали, что сатир не смог бы соблазнить девушку, люби она Егора по-настоящему.
Я нахмурилась. В груди поселилась тяжесть.
Ада же шумно вздохнула:
— Аника — не любила.
На это ответить я ничего не смогла. Слов просто не осталось. В районе солнечного сплетения словно завязали тугой узел, на языке — расцвела горечь. Теперь я прекрасно понимала мотивы тотального недоверия Егора, но… все же собственные решения менять не собиралась.
То, что открыла мне Ада дальше — пришлось в последствии запивать не одной чашкой кофе с коньяком… Глушить внутри себя.
Конечно, я и не сомневалась, что Анику наказали. Только и предположить не могла, что предательство ордена, в котором обвинили девушку, карается… смертной казнью. И уж точно даже в страшном сне не могла представить, что в исполнение приговор привел… Илларион. Собственноручно.
Вот тебе и шутник, баламут и позитивчик в одном лице!
Странным оказалось и то, что отношения между мужчинами после такой, по всем рамкам, специфической помощи — не испортились!
В мире существ правили совсем иные законы, чем в человеческом.
Ужасные, жестокие законы и правила.
Например, что за измену можно казнить человечку, а существо наградить регалиями.
— А ты-то откуда это все знаешь? — удивилась я.
Ада хмыкнула:
— Особняк слухами полнится. Тем более, что я очень хорошо умею слушать и выяснять то, что меня интересует.
И я ей поверила, просто так, на слово. Эта — действительно может.
С одной стороны, все было слишком запутанным в этой истории, многогранным, чтобы судить в привычной плоскости. С другой — Егору оказалось легче свалить всю вину на девушку и чуть ли не возненавидеть женский род в итоге, чем отделить часть ответственности и другу. Все же, как ни крути, а способ Иллариона открыть Егору глаза — оказался более чем жестоким, даже циничным.
Не уверена, что я смогла бы принять даже явную добродетель, скрывайся она под такой грязной личиной.
Да, мотивы Иллариона казались понятны. Возможно, в тот момент иначе поступить и нельзя было, но-о-о… такое просто выбило меня из колеи. Не знаю, изменится ли мое мнение об ученом и смогу ли спокойно смотреть ему в глаза, только обманываться показной мягкостью, открытостью, легкостью характера больше точно не стану. Человек, который способен на такую жестокость — явно непрост, словно пять копеек.
ГЛАВА 8
После обсуждения чужого прошлого, некоторые факты из которого заставили меня пересмотреть свой взгляд на многие вещи, мы еще долго сидели на кухне. Говорили о пустяках. Пили кофе с алкоголем и душевно грелись в обществе друг друга.
Кроме коньяка, в свою чашку Ада постоянно подливала прозрачной жидкости из фигурного, в форме капельки, бутылька. Амброзию — пищу богов, как пояснила девушка мне. Именно она помогала ей опьянеть достаточно, чтобы хоть немного забыться.
Подобное удовольствие раньше Ада себе не позволяла. Я прекрасно заметила, что сегодня затуманить голову и отвлечься от темных, надоедливых мыслей, было для нее не просто прихотью. Необходимостью. И хорошо, что подвернулась такая возможность.
Человек не способен вечность держать боль в себе, она сжигает изнутри. Ада явно балансировала на грани. Мне только оставалось надеяться, что алкогольные посиделки с девичьими сплетнями, помогут ей сбросить напряжение и как итог — продержаться в спокойствии подольше. Истерика еще никому не стала незаменимым помощником.