Уснула. Утром разбудил резкий звук мобильника. Приятный мужской голос. Вы продаёте рога? Да. Я подъеду через час, где вы живёте? Назвала адрес. Вскочила, душ, кофе, банан. Наскоро подмела пол. Натянула джинсы и футболку. Сигнал домофона, звонок в дверь, высокий симпатичный парень в оранжевой куртке. Осмотрел рога, спросил, действительно ли… Да, конечно! А как же вы без них, они же… О, у меня удача уже есть, я счастлива, мне больше ничего не надо! Поторговался. Сто баксов, больше нет. Да, я согласна. Кивнул, мягкая улыбка, протянул купюру. Ушёл. Благодарю тебя, Господи! Схватила телефон, звоню Мэри. Ура! Боже, прости меня за всё, что я в жизни делаю не так.
Всё произошло спонтанно и стремительно, время словно ускорилось. Или это мне спросонья? И вот мы с Маринкой уже обмываем успешную сделку. Она не удивилась. Ничуть. Белая Призи лежит в Мэриной постели, потягивается, зевает, распространяя густой собачий дух. Мэри растягивает рот в странной извилистой улыбке. Томатная водка в её бокале – как кровь. Я тоже в свой томатный сок плескаю водки, но немного, самую малость. Я всегда добавляю чуть-чуть. Вроде тот же напиток, хоть и символический. Зато у Маринки – настоящий, классика. Она хмелеет. И бледнеет ещё больше. Бледная Мэри пьёт Кровавую Мэри. Прикольно. Нам хорошо. Лениво перекидываемся обрывками фраз. Иногда замолкаем, погружаясь в свои мысли. Моя совесть по-собачьи сворачивается клубочкам где-то на самом дне души, вот-вот задремлет. Но бродячее воспоминание будит её, и она начинает меня подкусывать, совсем как Призи. Я вдруг вспоминаю тот вечер в МГУ – встречу выпускников филфака, Эллу – в студенческие годы мы не очень-то общались, но с того вечера, с радостной болтовни обо всём на свете, с общих воспоминаний, с рассказов о себе и о приятелях, у нас вдруг случилась дружба. Настоящее имя Эллы – Лиза. Елизавета. Но ей это имя жутко не нравится. И понятно, почему. Дело в том, что Лизкина мать назвала её так в честь своей любимой сестры. А Лизка эту свою тётку Елизавету невзлюбила. И с тех пор стала зваться Эллой. Хотя домашнее её имя – Лиза.
Элла-Лиза. А что, звучит. Есть Мона Лиза, а есть Элла Лиза. Последняя – намного красивее. Или Лиза Элла. Тоже неплохо. Лизэлла. Я придумала новое имя, прекрасное. Лизэлла!
Однажды я решила познакомить обеих своих подруг. Зря. Они слишком разные. В моей маленькой кухне за накрытым столом, с коньяком, винегретом, нарезками, было уютно. Элла-Лиза и Мэри-Маринка разговорились, и тут у них началось какое-то соперничество. Элла вошла в раж, она умела говорить красиво и весьма живописно, у неё вообще очень извилистый ум. Она рассказывала о древних обычаях, о старинных обрядах, потом встала, статная, рослая, встряхнула своими длинными, по пояс, жемчужными волосами, блеснула бирюзовыми глазами, и на распев стала читать какое-то древнеславянское заклинание. Вздохнула, села, взяла бокал, и тут Маринка, глядя на неё в упор, произнесла:
– У тебя волосы цвета вши.
Лиза застыла с бокалом в руке. У неё сделалось такое лицо – нет, передать это невозможно… А дальше было ещё хуже…
Это я виновата. Зачем вообще надо было их знакомить? Говорила же моя покойная мамочка: «Никогда не наводи мосты». А я всегда пренебрегала этим мудрым советом. И всё получалось плохо. Я вообще всё делаю хреново. Хочу как лучше – а выходит какая-нибудь гадость. Из-за меня погиб муж. Из-за меня возненавидели друг дружку обе мои подруги. Я придумала продать с ложной легендой эти дурацкие рога, и продала их. Обман. Я, когда ещё в школе училась, ухахатывалась над сочинением подруги, особенно над ее фразой: «Базаров вскрыл труп, порезал палец и умер. Это значит: не лезь в чужой труп, а то свой потеряешь». Я это всюду цитировала и ржала до слёз. Подружка плакала. Я с детства была злой.
– Ну, что взгрустнула, куколка? – прервала мои мысли Мэри.
– Я не куколка. Я злая кукла, – отозвалась я.
– Чего это ты? – удивилась она.
– Я носитель зла, – бормотнула я.
– Да ладно. Ну тебя. Давай-ка тост.
– Я не просто злая кукла, я – «злаякукла» в одно слово.
Она вновь наполнила бокалы. Призи соскочила с постели и принялась игриво подкусывать меня. Я бросила ей игрушку в угол комнаты. Собака сиганула вслед за мячиком.
– А знаешь, – сказала я, – у меня с детства была дурная привычка над всеми смеяться. Я буквально доставала школьную подругу из-за нелепой фразы в её сочинении.
– А, школьные сочинения – это хохма! У меня соседка – училка в школе, биологию преподаёт, так она такие сочинения притаскивает, супер! Одно я даже отсканировала и распечатала, гостей веселю, это почище любого анекдота будет. Вот, сейчас, поржёшь…