— Тимми дружил с ней?
— Да, дружил. Иногда я спрашивала себя, хорошо ли это. Она казалась довольно... ну, не по годам развитой в некоторых вопросах, а Тимми был таким славным мальчиком.
— Он мог называть ее «Синди» после спектакля?
— Думаю, да. Подростки обожают прозвища.
Как сообщила старшая сестра Антуанетты, та перебралась в Реддинг. На вопрос, чем она там занимается, сестра заявила:
— Гуляет напропалую!
— Где я могу ее найти?
— Походите по барам. Загляните в «Ацтеку», «Каб Рум» или «Дублон». Она как-то говорила об этих забегаловках. Может, там и сыщете.
До Реддинга оказалось шестьдесят миль, и когда я туда добрался, уже стемнело. Город был раза в два больше Хиллстона и весь сверкал и переливался розовыми и голубыми неоновыми вывесками. «Ацтека», «Каб Рум» и «Дублон» располагались в западной части, и все три бара поражали роскошью. В них сильно пахло деньгами и азартными играми. Но об Антуанетте Рази никто ничего не слышал.
Слова ее сестры дали мне основание полагать, что Антуанетту Рази могли знать в полиции.
Так и оказалось. Дежурный сержант позвонил кому-то из своих коллег, и тот сообщил, что Антуанетту Рази пару раз задерживали. Однако здесь все ее знают под именем Тони Разель: она представляется эстрадной певицей. И действительно, она пела какое-то время в баре, но вообще-то известно, что она проститутка, хотя довольно необычная: оба раза ее задерживали по обвинению в шантаже, но таком хитром, что на нее так и не удалось ничего повесить.
Я поблагодарил сержанта и вернулся в «Ацтеку».
— Ну что, так и не нашли ту девчонку? — поинтересовался бармен.
— Оказывается, сейчас она называет себя Тони Разель.
— Черт, я же ее знаю! Она как раз сейчас сидит у нас в казино с генералом. Такая шикарная штучка в белой блузке, темно-красной юбке и темно-красном шарфе.
Я дал бармену пару долларов и поднялся в казино. В огромной, ярко освещенной комнате толпился народ. Я сразу же увидел могучего мужчину в военной форме. Антуанетта Рази стояла рядом и смеялась. Ее лицо не очень изменилось по сравнению со школьной фотографией: широкие скулы, глубокие черные глаза, шелковистые черные волосы — она была похожа на цыганку. Она смеялась, сверкали белые зубы — Антуанетта обладала такой жизненной энергией, что остальные женщины казались рядом с ней сонными мухами.
Генерал играл в рулетку и проигрывал. В конце концов, ему пришлось отправиться за фишками, и я тихо позвал:
— Антуанетта?
— Мы знакомы? — Она настороженно посмотрела на меня.
— Нет. Я хочу поговорить с вами.
— Откуда вы знаете мое имя?
— Мне рассказывал о вас Тимми Уорден. Помните такого?
— Еще бы. Сейчас я не могу разговаривать. Позвоните завтра в полдень. Восемь, три, восемь, девять, один. Запомнили?
8
Я позвонил Антуанетте Рази в полдень.
— Кто? — сонным голосом спросила Тони.
— Тал Ховард. Мы с вами разговаривали вчера вечером в «Ацтеке» о Тимми Уордене. Вы просили позвонить.
— Ах, да, — я услышал, что она зевнула. — Приезжайте ко мне. Я живу в «Глендон Армс», в Реддинге.
Антуанетта Рази, улыбаясь, открыла дверь. Я ожидал увидеть на ее лице усталость после бессонной ночи, но она выглядела сияющей и полной сил.
— Привет, Тал Ховард. Хотите кофе? Пошли.
Мы вышли через раздвижные двери на маленькую террасу. В небе ярко светило солнце. На столике со стеклянной крышкой стоял кофейник, лежали булочки и масло.
— Как вы меня нашли, Тал Ховард?
— Через вашу сестру.
— Ну, а как там Тимми? Он был моей первой любовью.
— Он умер. Тони.
Антуанетта побледнела.
— Да, с вами не соскучишься. Как это произошло?
— Мы с ним вместе попали в плен в Юго-Восточной Азии. Он заболел и умер. Там мы его и похоронили.
— Какой ужас! Целый год мы с ним поддерживали отличные отношения, но потом... У меня уже и тогда была подмоченная репутация, — усмехнулась Тони.
— Он вспоминал о вас в лагере.