Он еще немного постоял.
— Ах, да, если я все-таки наткнусь на убийцу или на того, кто дал ему такое поручение — вас это интересует, или касается только копов?
— Конечно, меня это интересует!
— О’кей, если это все, увидимся завтра.
На улице Купер подумал, что следует взять такси — его автомобиль остался дома. Он знаком подозвал машину и велел ехать в Тинейдж-клуб.
Тот оказался своего рода спортивным залом. На первом этаже располагался бар, а рядом — вытянутое в длину помещение, в котором можно было заниматься всем, что душе угодно. Джимми присел у стойки.
— Хелло, мистер! Впервые здесь?
Джимми внимательно осмотрел мужчину за стойкой. Тот походил на бывшего боксера, еще вовсе не старого для того, чтобы в критический момент быть в состоянии принять решительные меры.
— Я ищу свою племянницу, брат.
— Вашу племянницу? Как же она выглядит?
Джимми изобразил несколько кривых.
— Очень красивая, семнадцать лет. Отзывается на редкое имя Энн.
Бармен поднял бутылку.
— Может быть, для начала глоточек? Этих Энн у нас здесь, наверное, несколько дюжин, и все из лучших домов; и каждая хороша собой.
Джимми позволил налить себе.
— Я охотно выпью за компанию, о’кей? Итак, о красивых девушках. Ту, которую я имею в виду, зовут Энн Фергюссон — это имя тебе знакомо?
Тот задумался.
— Я полагаю, да. Такая маленькая шатенка, но я уже с неделю здесь ее не видел. Она всегда пьет «бомбу замедленного действия»…
Джимми высоко поднял брови.
— Бомбу замедленного действия?
— Да, виски с лимоном, вишня и немного перца. Оказывает действие через двадцать минут.
Джимми прикрыл глаза. Будем надеяться, что в других заведениях девушка не имела такой привычки! Бомба замедленного действия — вот до чего они дошли…
— Кто знал ее здесь поближе?
— Вам повезло! Вон молодой человек с теннисной ракеткой. Это Майк Хадсон; они часто выпивали вместе.
Джимми положил на стойку деньги и подошел к белокурому молодому человеку, который стоял у двери, глядя в небо.
— Сводка погоды обещала хороший прогноз.
Майк Хадсон взглянул на Джимми.
— Значит скоро будет дождь. Мы разве знакомы?
Нет, но у нас есть одна общая знакомая.
Майк нахмурился. Он не представлял себе, что от него нужно этому мужчине средних лет.
— А как ее зовут?
— Энн Фергюссон.
Прежде чем он успел еще что-то сказать, Майк Хадсон взорвался:
— Вот как, вы знаете Энн? Тогда передайте ей, что я возмущен. Она могла бы и позвонить.
Джимми поспешил согласиться, чтобы Майк успокоился.
— И часто она так поступает?
Майк глубоко вздохнул.
— Послушайте, разве я похож на человека, которого обманывают девушки? Сегодня это случилось впервые. Энн всегда очень пунктуальна. Куда же она подевалась?
Теперь глубоко вздохнул Джимми.
— Хотел бы я это знать. Когда вы в последний раз видели Энн?
— На прошлой неделе. Тогда же мы договорились на сегодня. Почему вы спрашиваете, что-нибудь случилось?
Джимми покачал головой.
— Небольшие разногласия с папочкой. Я в некоторой степени имею отношение к ее семье, и потому должен о ней заботиться.
Майк смотрел на него столь же недоверчиво, как и прежде.
— Если человек вашего возраста говорит, что должен позаботиться о красивой молодой девушке, то у парня вроде меня появляется повод для беспокойства. Мне лучше сразу вас предупредить, что я умею боксировать.
Джимми все еще дружелюбно улыбался.
— Тогда вам нечего бояться. Я тоже умею. До встречи, Майк.
Не оборачиваясь, он дошел до автобусной остановки. Туда, куда он собирался, такси ему было слишком дорого.
Тремя часами позже, утомленный и разбитый, он вошел в свою квартиру. Жил он в не очень новом доме. До третьего этажа лестницы скрипели на все лады, но это было слышно лишь тогда, когда не работал лифт, что, правда, случалось довольно часто. Джимми платил за две комнаты и крохотный кабинет девяносто долларов в месяц и был этим весьма доволен.
Все, что он узнал за последние три часа, ничего не давало. Энн Фергюссон нигде не появлялась; одна из подруг видела ее еще позавчера. Она сказала, что Энн казалась довольно нервной.
Энн Фергюссон… Где она могла находиться? Отец сказал, что она еще никогда вне дома не проводила ночь. Подруги называли ее человеком очень надежным. Но, несмотря на это, она, не извинившись, подвела своего Майка Хадсона. Может быть, следует сообщить Брайту…
Купер встал, прошел в миниатюрную кухню, которая для холостяка была удивительно хорошо обустроена, и сразу принялся за свое любимое занятие. Вскоре в кофеварке зашумела кипящая вода и разнесся аромат кофе.
Левой рукой он достал из кармана записку с именами знакомых Энн. Со вчерашнего дня ее никто не видел! Правда, оставалась еще вероятность, что она уехала. Возможно, у Фергюссонов были где-то родственники, а если молодая девушка расстроена, нередко случается так, что она уезжает к близким родственницам — к кому же еще, если у нее нет матери!
Следует спросить об этом Фергюссона.
Он осторожно переставил кофеварку на подставку. Затем налил себе чашку кофе и снова ушел в кабинет.
Там, сидя на письменном столе, пытался дозвониться до Фергюссона — увы, напрасно. Дома того тоже не было. К телефону подошла горничная Лина.
— Скажите, Лина, Энн уже дома?
— Нет, сэр, мисс Энн здесь нет. Передать что-нибудь мистеру Фергюссону?
— Нет, благодарю. Скажите только, что Купер хотел кое-что спросить, но ничего нового пока нет. Я позвоню еще раз.
Итак, пока ничего больше предпринять было нельзя. Оставалось позаботиться о письмах, иначе Брайт опередит его.
В полиции ему повезло больше. Через несколько секунд к телефону подошел Джой Брайт.
— Привет, лейтенант, это Джимми Купер.
— Хелло, я только что вернулся. Ничего нового: ни убийцы, ни орудия убийства. Фергюссон стал вашим клиентом, Джимми?
Тот ухмыльнулся, так как понимал, почему Брайт спросил так осторожно. Еще одно доказательство, что лейтенант знал свое ремесло.
— Разумеется: я должен найти его дочь, которая вчера не ночевала дома.
— Расспросите во всех мотелях, она наверняка зарегистрирована там как миссис Смит или Браун. И несмотря на это, вы интересуетесь делом Рикарди?
— Я бы сказал — да, лейтенант.
— Ну, Купер, как вы думаете, что мы нашли в письменном столе мистера Фергюссона?
— О, лейтенант, я надеюсь, Фергюссон был согласен?
— Между нами говоря, его уже не было. Его секретарша искала для нас один адрес, открыла письменный стол и — ну, что мы там увидели?
— Порнографические фотографии!
— Ха, я говорю о письменном столе Фергюссона, а не о вашем, Джимми.
— Гм, тогда, разумеется, речь может идти только о «люгере».
Несколько секунд в трубке было тихо.
— Итак, вы уже знаете об этом, Купер. Послушайте! Почему вы не сказали мне?
— Потому что не хотел дурачить полицию. Из этого ствола уже целую вечность не вылетала пуля. Ошибочное заключение, лейтенант.
— Подождите, он сейчас в лаборатории. У Фергюссона с Рикарди несколько дней назад произошла крупная ссора.
— Лейтенант, если бы он стрелял, то наверняка не положил бы орудие убийства в свой письменный стол.
— Может быть да, а может быть и нет. Все-таки он солгал, так что есть над чем подумать.
Теперь самое время спросить…
— Еще один вопрос, лейтенант: обыск квартиры Рикарди тоже не дал никаких зацепок?
— Вы спрашиваете с известным умыслом?
— Чистое любопытство.
— Чистая ложь. Но я не вижу оснований что-то от вас скрывать. Все бес толку. Чисто прибрано, а обстановка, должно быть, стоит бешеных денег. В спальне кругом зеркала. Даже на потолке, подсказывает детектив Граун. Что еще, Шерлок Холмс?
— Нет, я теперь попытаюсь найти Энн Фергюссон. Всего хорошего, лейтенант.
— Желаю повеселиться, Купер. Не забудьте многочисленные притоны. Дочери богатых отцов иногда поступают и так.