— Вы Рыжего помните еще? — вопросом на вопрос ответил я, присев на краешек старомодного круглого стола.
— Да уже забывать стал. Туда ему и дорога, отморозку.
— А мне напомнили. И обложили со всех сторон. Так что, боюсь, самостоятельно мне не выбраться.
— Трупов уже много вокруг?
— Сейчас рядом два. Но беда не в этом. Мне некуда податься, а убираться нужно как можно дальше. В одиночку такое путешествие уже не по силам. Фантазия иссякла.
— И где ты сейчас находишься?
— В нескольких километрах от Новосибирска.
На том конце провода повисла гнетущая тишина.
Так продолжалось минуты три, показавшиеся вечностью. Наконец в трубке опять раздался голос нижегородского авторитета.
— Мастер ты задавать задачки…
— Что есть, то есть.
— Не перебивай старших, — мягко пожурил старик. — Запоминай номер телефона.
И он назвал шесть цифр. А затем повторил их, чтобы я лучше усвоил.
— Минут через двадцать позвонишь туда. На время тебя где-нибудь спрячут. А через пару дней за тобой приедут мои люди и вывезут оттуда. Все понял?
— Понял, — радостно отозвался я. — Только пускай приедет кто-нибудь такой, кого я знаю.
— Что, не доверяешь?
— Папа Нос, я сейчас даже себе не доверяю.
— И правильно делаешь. Дольше поживешь.
Он помолчал несколько секунд и спросил на прощание:
— Не надумал к моей команде присоединиться? Предложение остается в силе. Я еще перед ликвидацией Рыжего советовал тебе это сделать.
— Нет, — коротко ответил я. — Хотя спасибо за предложение и помощь.
— Вольному — воля. — В трубке послышались короткие гудки.
Я закурил и задумался. Черт-те что творится на просторах необъятной Родины. Нормальному человеку приходится воевать с милицией, вообще-то призванной его защищать. А за помощью обращаться к криминальным авторитетам, которых за версту бы обходить стороной. И что самое интересное, они не только оказывают помощь, но невольно становятся проводниками справедливости. Чудеса в решете, да и только.
Да и сам непонятно в кого превратился за последние несколько месяцев. Просто Рэмбо какой-то в одной связке с Диком Трейси, разбавленный безумным Максом. Все, терпению пришел конец. Вернусь в Нижний и сразу же устроюсь дворником.
Я кинул окурок прямо на пол и растер его подошвой. Взглянув на часы, потянулся за мобильником, припоминая сказанный Папой Носом новосибирский номер.
В трубке запиликали короткие гудки.
Глава 17
— Я слушаю, — раздалось в динамике настолько четко и громко, словно собеседник стоял за моим плечом. — Говори.
Дозвониться удалось только с четвертой попытки, когда я уже стал думать, что неправильно запомнил номер.
Тон был властный, как у человека, привыкшего к тому, что его желания немедленно претворяются в жизнь. И присутствовал в его речи очень заметный кавказский акцент.
— Это Филин беспокоит. Папа Нос сказал, что…
— Он все объяснил, что мне нужно было знать, — перебил меня местный мафиози. — Где ты сейчас находишься?
Я объяснил ему, насколько сам понимал.
— Теперь сматывайся оттуда. Садишься в машину и выезжаешь на шоссе. Сразу же за перекрестком остановишься и жди. Скоро подъедут мои пацаны и заберут тебя. Где-нибудь пристроим на время. Сможешь спокойно пересидеть, пока не появятся братки из Нижнего.
— Спасибо. — Я замялся, не зная, как зовут моего собеседника.
— Меня зовут Тенгиз, — пришел, он мне на помощь. — И не стоит благодарностей. В свое время Папа Нос мою жизнь спас, так что я его должник. Уходи оттуда, дорогой.
Я не заставил себя дважды просить. Выключив свет, стремительно выскользнул из мертвецкой и, юркнув в машину, развернулся в ту сторону, откуда приехал. Уже через несколько минут затормозил на обочине шоссе. Выключив движок, стал ждать. И не заметил, как задремал. Глаза закрылись сами собой.
Проснулся, когда кто-то постучал костяшками пальцев в боковое стекло. Вздрогнув от неожиданности, я разлепил уставшие глаза и открыл дверцу. Рядом с машиной расхаживали два заросших густой щетиной субъекта. Прикид на них был солидный и определенно мафиозный. Хорошие костюмы, правда, без галстуков. Пальто из дорогой ткани нараспашку. Да и манеры говорили сами за себя.
— Проспишь все на свете, браток. — Один из них прищурился, оценивая мое несколько потрепанное, но дорогое облачение наметанным взглядом.
Второй, сплюнув под ноги, скомандовал:
— Поехали отсюда поживее. Нечего рисоваться на дороге. В пути побазарите, если есть желание.