— Что ты замочил Рыжего, мы узнали сразу. Но произошла такая накладка, что деньги на его счет перевели как раз за два дня до его внезапной кончины. Ни мы, ни он об этом еще не знали. К тому же мы не думали, что ты пойдешь на мокруху, тем более после предупреждения.
Он отхлебнул из бокала глоточек спиртного и продолжил:
— Убрал, и черт с ним, у вас свои счеты. Мы решили тебя не трогать. Но что у тебя оказалась дискета с банковскими кодами, которую мы и сами искали, — этого никто не знал. Вот и караулили здесь, чтобы выяснить, кто же придет за деньгами. Тут ты и явился, не запылился.
— С этим ясно. Тогда вопрос второй. Кто вы такие, черт возьми, что это за хозяин такой, и какого дьявола придется из ада вытягивать за такие сумасшедшие бабки?
— Кто мы? — Они переглянулись, будто прикидывали, стоит ли раскрывать государственную тайну, и Макс с гордостью в голосе все же произнес с молчаливого согласия старшего. — Считай, что мы представители службы безопасности одной из российских партий. Патриоты России…
— Коммунисты, что ли? — Я криво усмехнулся, так как всегда недолюбливал, мягко говоря, передовой авангард голодранцев, лентяев и болтунов. — Тогда уж лучше в тюрьму. Они мне все детство испортили, отказавшись принять в комсомол. А я так мечтал получить еще один значок в свою коллекцию.
— Почему обязательно коммунисты? Они как раз никогда и не были патриотами. Но это к делу не относится, и кто мы конкретно, тебе пока знать не обязательно. Как-нибудь на досуге расскажем.
— А с хозяином скоро сам познакомишься. Сейчас мы все к нему и отправимся. Нормальный немецкий миллионер с таким количеством свободных денег, что тебе и присниться не сможет.
— И что вас с ним объединяет, патриотов российских?
— Он финансирует нашу партию.
— Тогда ясно, — я развел руками. — Какой же патриотизм может быть без западных денег? На рубли со взносов только грандиозную пьянку можно осуществить, но никак не захват и удержание власти…
— Заткнись, не твоего ума дело, — злобно прошипел Макс, вмиг потеряв всю свою лощеность.
Николай укоризненно посмотрел на своего соратника и только головой покачал, словно призывал меня не обращать внимания на выходку этого несносного юноши.
Я закурил и с удовольствием выпустил густые клубы дыма из обеих ноздрей.
— Так что же делать-то придется за ваши бабки?
— Так, мелочь, — отмахнулся от меня Николай, как от надоедливой мухи. — Купишь в Нижнем контрольный пакет судостроительного завода и будешь управляющим. А что дальше делать, хозяин тебе и растолкует.
Челюсть моя от удивления отвалилась так, что чуть не отшибла коленки. Из меня такой же управляющий заводом, как из папуаса космонавт.
— Ребята, вы, видимо, травкой обкурились. А может быть, я просто сплю? Ущипните меня, если не составит труда…
Они поднялись из кресел и вполне серьезно дали понять, что шутками здесь и не пахнет. Николай уверенно ткнул в мою сторону пальцем и сказал:
— Тогда тебе лучше сейчас же проснуться, а то нам пора отправляться в Женеву на встречу с заказчиком. Нас там уже поди заждались. — И, обращаясь к Максу, добавил: — Сходи за девочками. Пора в путь. Уже поздно, а дорога дальняя.
Макс моментально испарился, а мы с Николаем направились к выходу. В моей плохо соображающей голове крутились какие-то мысли, но я* никак не мог за них ухватиться, чтобы осознать действительность. Состояние напоминало среднюю степень опьянения, когда вроде бы и двигаешься, но куда и зачем — не совсем ясно себе представляешь.
На подъездной площадке красовались все тот же темно-синий «Шевроле» и добавивший мне ощущения нереальности происходящего черный лимузин. Такие я видел только в кино.
Сопровождающий меня Николай насладился произведенным впечатлением и широким жестом пригласил:
— Прошу, карета подана.
В дверях показались Галя с Оксанкой. Обе успели поменять наряды. На Галинке было красивое платье и какой-то утепленный плащ странного, неопределенного цвета. А Ксюшка вырядилась в джинсовый костюм, и только длинные вьющиеся волосы напоминали, что это девчонка, а не какой-нибудь рокер.
В салоне было просторно и уютно, как в однокомнатной квартире. Разместились мы без труда. Я с Галей на одной стороне, а Николай с Оксанкой напротив нас, спиной к водителю. Тот был моего возраста и почему-то постоянно улыбался, поглядывая на нас в зеркало. Хотя, если посадить кого-нибудь из наших шоферов после «Москвича» в это чудо техники, тот, наверное, и в гроб потом лег бы с приклеившейся навсегда улыбкой.
Максим с еще одним хилым субъектом, вооруженным коротеньким автоматом с откидывающимся прикладом, издали похожим на «АК-47», составили компанию шкафоподобному водителю в «Шевроле». Они и вырулили первыми по направлению к воротам, а наша махина неспешно пристроилась за ним.