— Со статным молодцем, доселе неизвестным ей, — напомнил Гормок. — И с огромными причиндалами.
— Заткнись, урод.
Бармен вернулся к телефону. Бет хранила молчание, но Руди уже размышлял.
— Гормок, как насчет того, чтобы испробовать эту соль на мне.
— Аломансию? — с усмешкой отозвался незнакомец.
— Скажи, кто победит в этом бою? — понизив голос, спросил Руди.
— О, гладиаторы нового темного века!
Гормок взглянул на экран телевизора.
— Найдется ли у тебя курильница? Ясные видения должны порождаться огнем.
— Какая на хрен курильница?
— Это предмет, в котором что-то жгут во время ритуалов, — пояснила Бет. — Не будь таким болваном, Руди.
Игнорируя ее слова, он осмотрелся по сторонам.
— Как насчет этого?
Он взял со стойки большую стеклянную пепельницу с наклейкой шведской команды пловчих в спортивных бикини.
— Возможно, подойдет, — ответил Гормок.
Он насыпал щепотку соли в салфетку и сунул ее в пепельницу.
— Теперь нужна свеча или факел. Или огниво с трутом.
Надеюсь, он говорит о зажигалке. Руди отдал ему свой «Бик». Мужчина поджег салфетку, и та, странно полыхнув ярким пламенем, тут же угасла. Лицо Гормока стало безмятежным. Казалось, он действительно принимал участие в каком-то ритуале. Склонившись к стойке, он вдохнул сизый дым. Руби выжидающе смотрел на него.
— Боец с темной кожей и в светлых трусах, — рассеянно сказал Гормок. — Тот, кого называют Черепахой. Через две минуты он нанесет удар в голову противника и одержит победу.
Руди схватил сумочку Бет.
— Нет! — вскричала его невеста.
— Мне нужно что-нибудь поставить, — проворчал он, роясь в сумочке.
Открыв бумажник, он сердито зарычал.
— Двадцать баксов? Это все?
— Проклятье, Руди! Ты не смеешь…
Он повернулся к кабинке букмекера.
— Эй, Вито? Ставлю двадцатку, что Черепаха одолеет Щуку в этом раунде.
— Больше никаких кредитов, — не поднимая голову, ответил букмекер.
— Наличка, парень. Вот, смотри.
Вито перевел взгляд на экран телевизора.
— Сейчас твоему Черепахе надерут задницу, браток. Ты действительно хочешь, чтобы я забрал твою зелень?
— Кончай, Вито, — взмолился Руди. — Перестань крутить мои шары.
— Ладно, приятель, — пожав плечами, ответил букмекер. — Ты в игре.
Руди посмотрел на экран телевизора и рухнул на стул. Щука танцевал кругами вокруг его парня, нанося ужасающие хуки. Голова Черепахи дергалась назад и в стороны, словно шар на резинке.
— Ты идиот, — простонала Бет.
— Вот! Сейчас! — прошептал Гормок.
Черепаха вслепую нанес удар в голову Щуки и послал противника на канаты…
— Да! — крикнул Руди. — Да, будь я проклят!
Он громко захохотал, когда рефери, встав над Щукой, начал отсчет, а затем объявил победу Черепахи.
— Хорошая ставка, братишка, — сказал Вито, возвращаясь к записям. — Только не забывай о шести штуках.
— Теперь это пять тысяч девятьсот восемьдесят, Вито, — с улыбкой ответил Руди.
— Увидимся в пятницу, остряк.
Вито покинул прокуренный бар. Руди задумчиво покачивался на стуле. Даже Бет, потирая щеку, размышляла о чем-то своем. И Руди догадывался, какие мысли носились в ее голове.
— Как ты это делаешь? — спросил он у Гормока.
— Я — аломансер, — с нелепой усмешкой ответил мужчина. — Я солевой ворожей Четвертого Кенота Нергала.
Дурак ты набитый, — подумал Руди. — Но я все равно люблю тебя. Он по-дружески похлопал Гормока по плечу.
— Может, хочешь пойти с нами? Поживешь у меня некоторое время.
2
— Кто это? — поморщилась Мона, когда они пришли домой.
Сопливая сучка, — подумал Руди.
— Это наш добрый друг, — ответил он белокурой студентке. — Его зовут Гормок.
Массивная грудь девушки выпирала под блузкой.
— Гормок, это Мона, наша соседка по квартире.
Их гость с восторгом осматривал аппетитную девушку в тугих джинсах.
— Люди плыли бы через моря ради такой красоты! Жрецы взбирались бы на зиккураты!
— Не спеши, Гормок, — сказал Руди. — Мона, ты не хочешь пройти в свою комнату и позаниматься там немного? Нам с этим парнем нужно переговорить.
Девушка не возражала. Она сунула под мышку папку с рефератом: Паунд, Элиот и Сеймур: величайшие поэты нашего века.