— Бля-а-а, шеф, я надеюсь, мы не помешаем их игре в волейбол, поскольку бедные мальчики имеют право на реабилитацию, — усмехнулся Хэйc. — Да, сэр, если эта кучка маленьких грабителей и насильников не потренируются как следует и не повеселятся, это будет расцениваться, как нарушение их кон-стер. ту-ци-он-ных прав.
Однако, когда Хэйc распахнул двойные двери, он застыл на месте, уставившись вперед, и Шеф сделал то же самое.
— Ебать меня три раза в жопу! — произнес Хэйc.
— Блядь, — ответил Кинион.
То, что открылось перед ними, являлось, несомненно, самым странным зрелищем, которое кто-либо из них когда-нибудь видел. Все подростки, проживавшие в Окружном приюте для мальчиков, — все тридцать, заметьте, — лежали бок о бок на полу спортзала в один ряд, и три сотрудника отдела содержания под стражей лежали вместе с ними. Да, сэр, ряд из парней от одного конца спортзала до другого.
И если это само по себе не являлось достаточно необычным, то следующий факт уж точно являлся. У каждого из них были спущены штаны до лодыжек, и еще страннее было то, что их члены торчали вверх, твердые, как камни. Да-да, то, что предстало взглядам Хэйcа и Шефа — это зрелище ровно тридцати трех эрегированных членов, всех форм и размеров.
Но ни один из этих парней не двигался, абсолютно, как будто они все лежали на полу рядом друг с другом и спали или…
— Бля-а-а, Хэйc, — встревоженно произнес Кинион. — Они… они мертвы?
— Нет, если у мертвых не может быть эрекции, шеф. Я имею в виду, смотрите! У них у всех стояки!
— Я вижу это, Хэйc… Иди проверь.
Хэйc посмотрел на своего босса.
— Проверить что? Их стояки?
— НЕТ, НЕ ИХ СТОЯКИ, ДУРАК ЧЁ-ЕРТОВ! ПРОВЕРЬ, ЖИВЫ ЛИ ОНИ!
Под содрогание стен от взорвавшегося ревом Шефа Хэйc принялся делать, как велено, наклоняясь над каждым ребенком и проверяя пульс.
— Они все живы, босс. Просто от чего-то потеряли сознание.
— Пошлепай кого-нибудь, разбуди.
Хэйc схватил какого-то прыщавого мальчишку за воротник, потряс его, а затем отвесил несколько затрещин по его губам тыльной частью ладони.
Шлеп! Шлеп! Шлеп!
Ничего.
— Эти парни в полной отключке, шеф, и офицеры тоже! И, подойдите сюда. Тут кое-что еще…
Кое-что еще? Тридцать подростков и трое взрослых лежат без сознания в рядок с торчащими членами. Что может быть еще? Кинион приблизился к лежащим в отключке мальчикам и увидел их лица.
Хэйc был прав. Еще одна странность.
Они все широко улыбались.
И менее чем через секунду двойные двери распахнулись. Хэйc и Шеф инстинктивно схватились за оружие, но остановились, увидев…
— Государственный департамент здравоохранения! — рявкнул какой-то парень в спецодежде. — Дайте пройти!
По крайней мере, еще две дюжины парней забежали в спортзал, держа носилки, на которые они быстро загрузили детей, а затем потащили обратно.
Шеф почесал свою лысую голову.
— Государственный департамент здравоохранения?
— Как, чё-ерт возьми, они узнали, что им надо ехать сюда?
Они последовали за людьми с носилками, и увидели снаружи два больших автобуса с логотипом Государственного департамента здравоохранения. Сотрудники быстро грузили в них потерявших сознание подростков.
— Это не имеет никакого смысла, Хэйc.
Голова Киниона блестела на солнце.
— Кто-то, должно быть, обнаружил этот спортзал раньше нас, Шеф, после чего вызвал парней из здравоохранения штата.
— Да, но кто?
Изящная тень упала на их спины.
— Это была я.
Кинион и Хэйc резко обернулись на звук голоса…
— Я вызвала их, шеф Кинион, — сообщила капитан Маджора.
5
Чтобы выполнить то, что может считаться поворотом сюжета в рамках параметров структурного и/или редакционного протокола, здесь мы производим нарушение общепринятого стандарта на то, каким должна быть повесть, скажем, из 16 000 слов, полностью ведущаяся с личностно-ограниченной точки зрения третьего лица…
Арт Колл поднялся из-за стола, и это казалось невероятным подвигом: он весил 300 фунтов[16]. Короткая стрижка «ёжиком» и угловатое лицо вполне подходили ему, как, пожалуй, самому искреннему члену ветеранской организации VFW[17] Post 3063, а искренность эта заключалась в том, что он яростно выступал против гомосексуалистов, лесбиянок, фриков, извращенцев, либерастов, наркоманов и любых других категорий граждан, которые стремились подорвать моральные основы этой великой страны. И детей, Боже! Посмотрите на нынешних детей! Дьявольские татуировки и все эти металлические хреновины на лицах, а также футболки с фотками серийных убийц или изображениями Иисуса, ширяющегося наркотой. В прошлом году он летал во Фриско, чтобы присутствовать на 30-м слёте подразделения «Альфа» 2/81-й, 1-й бронетанковой дивизии, где он с честью служил заряжающим танка Sheridan M551 во время войны во Вьетнаме, и он стоял прямо перед всеми выжившими 16 бойцами и вещал в микрофон: «Как сказал великий Мак: Старые солдаты никогда не умирают! Бля-а-а, мужики, несколько десятилетий назад мы боролись за свободу наших детей, и посмотрите, кем стали наши дети! Мальчики красят губы помадой и носят платья, девочки бреют головы! Сегодня, во время обеда, я погулял по центру этого блядского уродского города, и, клянусь, я не мог отличить мальчиков от девочек. У них у всех фриковские татуировки с перевернутыми сатанерическими крестами, заклепки в языках, гвозди и рыболовные крючки на лицах, а волосы цвета Kool-Aid торчат в разные стороны! И я с гордостью иду в рубашке с танком M551 и надписью: ХАНОЙ ИЛИ ХАНА, и какой-то мальчишка с желтыми волосами, синей помадой и чем-то похожим на кольца для занавесок в ушах подходит ко мне в черном платье и говорит: „Дай угадаю, для тебя наступила хана, да, убийца детей!“, но вместо того, чтобы начистить его извратную физиономию, я сказал: „Мы бы наверняка добрались до Ханоя, если бы у нас была пара таких парней, как ты, потому что тогда косоглазые коммуняки взглянули бы на вас, и они бы все согнулись от смеха так сильно, что мы могли бы надрать им задницы и выиграть эту чертову войну за один день!“. Так вот, это нечто в платье начинает вести себя, как девчонка, когда она знает, что не права, и говорит: „Да, но вы, убийцы детей, все-таки не выиграли войну“, а затем он достает косметичку и начинает подправлять помаду, и я тогда отвечаю: „Послушай, сестра, возможно, нам не удалось достичь нашей главной цели — уберечь добрых людей из Южного Вьетнама от тисков коммурнизма только потому, что в гребаном Конгрессе засела куча либерастов, но мы конечно, черт возьми, не проиграли эту войну. Узкоглазые убили 58 000 наших, но мы уничтожили два миллиона их азиатских задниц, а еще полмиллиону поотрывали руки или ноги, превратили всю их дорожную инфраструктуру в кратеры, и они до сих пор не могут ее восстановить, мы протравили половину их сельхозугодий старым добрым „Агентом Оранжем“[18], и они до сих пор не могут там ничего выращивать, и ты утверждаешь, что мы проиграли? Мы выбили весь рис из этих чертовых ублюдков так, что у них до сих пор сыплются звездочки из глаз, и ты знаешь почему, девочка? Чтобы показать всему миру, что Соединенные Штаты Америки бросят вызов любому дьявольскому заговору с целью распространения коммурнизма в свободном мире, и посмотри, что происходит, Сьюзи, сейчас вообще нет никакого коммурнизма, за исключением ёбаного Китая, Северной ёбаной Кореи и пары других азиатских дыр, и многие из них даже не могут существовать без финансовых инвестериций от нас! И это чертовски хорошо, что мы воевали тогда, потому что, если бы мы этого не делали, Бетти, можешь быть уверена, черт возьми, ты бы не стояла здесь с волосами цвета ёбаной канарейки и губной помадой, одетой в ёбаное платье, с таким количеством металла на лице, что можно заполнить ящик для снастей, и ты даже не смогла бы воспользоваться своей свободой слова, потому что не было бы ничего, Гарриет! Ты была бы в каком-нибудь сельхоз лагере, где жрала бы кору деревьев и прочее дерьмо, горбатившись на рисовых плантациях для какого-нибудь комиссара!“».
18
Название смеси дефолиантов и гербицидов синтетического происхождения. Применялся армией Великобритании во время Войны в Малайе и Вооружёнными силами США во Второй Индокитайской войне с 1961 по 1971 годы в рамках программы по уничтожению тропических лесов и растительности. Неформальное словесное название «Оранж» появилось из-за оранжевой окраски бочек для транспортировки этого химиката.