Он с удовольствием мочился, наслаждаясь прекрасной жизнью, которую дал ему Бог, прекрасным домом на колесах, которым он теперь полностью владел, хорошим грузовичком (не каким-то там японским, а «Фордом») и прекрасной пенсией после ухода с фабрики. И в тот момент, когда он уже почти полностью залил писсуар содержимым своего мочевого пузыря…
— Чё-ерт возьми!
…везде погас свет.
Неосознанное изменение его положения привело к тому, что оставшаяся струя почечного сока обрушилась на стенку писсуара и забрызгала брюки.
— Бля-а-адь!
Но что случилось со светом? Сначала он подумал, что, может быть, кто-то выключил его шутки ради, но в туалете никого не было, кроме него, и, если бы вошел кто-то еще, он бы наверняка его увидел, так как стоял прямо рядом с чертовой дверью. Отключение электричества? — гадал он. Конечно, это иногда случалось во время бурь, но сегодня вечером в небе не наблюдалось ни облачка. Только луна, звезды и сумеречное небо.
— Что за хрень! — воскликнул он. — Должно быть, перегорел чертов предохранитель.
Он застегнул молнию ширинки и повернулся, нащупывая ручку двери, но когда открыл ее…
— Бооооже…
Арт просунул свое большое лицо в дверной проем, вглядываясь в зал для встреч. Там тоже не было света, по крайней мере, от белых люминесцентных ламп, который он ожидал увидеть.
Зато он видел синий свет. Темный, моргающий синий свет, который почти ничего не освещал. В некотором роде он напомнил ему о тех хипповских лампах, которыми они в шестидесятые освещали свои либерастские антивоенные плакаты.
А затем…
Окна начали взрываться…
И он увидел…
6
— Все очень просто, шеф Кинион, — объяснила прелестная капитанша Маджора, как только они вернулись в участок. — Чистое совпадение, да, но я просто услышала, что вас отправляют на 861 Маунт Эйри роуд через мой полицейский сканер. Я оказалась в этом районе — вот почему прибыла сюда первой и смогла позвонить в Департамент здравоохранения штата, чтобы сообщить о случившемся в Окружном приюте для мальчиков. Затем они прислали автобусы «Неотложной Помощи».
— Теперь я понял, капитан, — признался Шеф, полностью удовлетворенный рассказом красотки. — Вы, армейские ребята, очень дотошные. Кто бы мог подумать: следите за радиочастотами полиции.
Хэйc ухмыльнулся, вставляя вилку кофеварки в розетку у противоположной стены комнаты регистрации.
— Один вопрос, капитан. Вы говорите, что «оказались» в этом районе. И что же вы тут делали, а?
— Хэйc, не твое дело, как капитан проводит свое время, — процедил Кинион, натянуто улыбаясь.
— Да, но шеф, я просто думаю, что это немного…
— Просто заткнись и принеси кофе, как я тебе сказал! — затем Шеф повернулся к прекрасной капитанше, сидевшей за столом напротив него. — Я, очень извиняюсь за нахальный тон моего заместителя в последнее время.
— Извинения не нужны, шеф, — ответила Маджора, и, возможно, стоит отметить, что теперь она была одета не в официальный армейский летний «хаки», а в настоящую бордовую блузку и черные джинсы «деним», которые, ну, скажем так, довольно захватывающе акцентировали ее южные полушария. — Я просто ездила, знакомилась с местностью, и могу добавить, шеф, что у вас здесь прекрасный город.
— Да… спасибо, капитан…
— Пожалуйста, шеф, зовите меня Дана, — предложила она. — Это совершенно уместно, учитывая, что я не на дежурстве и не в штатной форме.
Шеф чуть не выпрыгнул из своих брюк 60-го размера. Боже ж мой! Она только что попросила меня называть ее по имени! Может быть… может быть, я ей действительно понравился!
— И я должна сказать, — продолжала она, опустив свои прохладные, ясные глаза, — для меня большая честь работать с таким профессиональным и проницательным человеком.
Шеф снова чуть не подпрыгнул.
Однако затем разговор вновь вернулся в деловое русло, поскольку непогрешимая капитанша Маджора продолжила:
— Все это так ненормально, не так ли, шеф? Тридцать мальчиков-подростков и три сотрудника следственного изолятора — все потеряли сознание…
Шеф кивнул.
— И все одновременно.
— Все в одинаковом положении и с обнаженными гениталиями.
— Да, с обнаженными, — вмешался Хэйc, — твердыми, как камни и пульсирующими.
— Хэйc! — закричал Кинион, — Разве ты не должен был сделать кофе?
— Делаю, босс. Насыпал на фильтр ваше любимое.
— Отлично!
Шеф поймал себя на мысли, что не хотел показаться грубым в глазах капитанши, и он, конечно, желал, чтобы она смогла оценить его профессионализм.