— Даже так?
— Даже так.
— Что будем делать? Ждать, пока Кацнельсон, как обещал, выступит посредником?
— Он ничего не добьется. Я Ваську слишком хорошо знаю, если он такими словами бросается, значит, списал нас в расход.
— Тогда остается один выход. Я ни на нары, ни тем более в гроб не собираюсь.
— Ты имеешь в виду…
— Да, Станислав. Ваську придется убрать. И, видимо, Юлию, потому что эта баба плакать будет не долго. Она на нас всех поднимет. У нее связи — будь здоров. Дождемся исполнения — и за границу.
— Миша, а может, ну его на фиг, Васнецова? Не лучше ли сразу «за речку рвануть» — шенгенские визы и у тебя, и у меня открыты…
— Нет, Дылда, он нас из-под земли достанет.
Садальский сгорбился за столом, зажав ладони между колен.
— И что, есть у тебя… человек?
— Есть. Он нам уже в этом деле помог. Ну, тот, который охранника пацана отвлекал. Сволочь редкостная, нигде не засвечен, в ментовке работает. Тридцать тысяч — и Васнецов в могиле. Васнецов, а не мы.
ГЛАВА 12
Сержант милиции Вова Горбатов заканчивал обход вверенной ему территории. Вместе с ним по улице в поисках незарегистрированных лиц кавказской национальности и загулявших мужичков, которые преимущественно и являлись их основной добычей, шагал его закадычный приятель Гена Кривцов, тоже имевший на погонах три сержантские лычки.
Выглядели приятели-менты довольно колоритно. Первый из них заметно прихрамывал, лицо второго носило следы воздействия чьих-то кулаков. Понятно, что это были кулаки Филатова, — в прошлую субботу именно этих «слуг закона» десантник проучил в квартире Кати Гусаровой, и проучил так, что последствия были заметны даже во вторник. Само собой, сержанты списали увечья на пару ханыг, которых по дороге заволокли в отделение, и отгребли не выговор, а благодарность командира патрульного взвода. Зато ханыгам мало не показалось, и они так и не поняли, почему их взяли на сапоги все дежурившие в отделении менты.
Было раннее утро вторника, и надежда на то, что удастся замести какого-нибудь алкаша, возвращающегося после ночной пьянки в свою нору, и снять с него хоть какой навар, таяла с каждой минутой. Оставались «злые чечены», но и тут не везло.
— Во холера! — сокрушенно воскликнул Горбатов после того, как дотошно проверил документы у чернобородого мужчины, оказавшегося Абрамом Гутманом, да еще и журналистом.
— Бля, все дежурство в сраку… — возмутился напарник.
Словно услышав его слова, судьба наконец смилостивилась над несчастными патрульными. Из переулка послышался неразборчивый мат и показалась колоритная пара — молодая женщина тащила на себе мужчину интеллигентной внешности. Тот вяло перебирал ногами и сыпал изысканнейшими матерными тирадами. Серое пальто, вываленное в грязи, говорило о том, что невысокую худенькую женщину часто оставляли силы.
Менты ускорили шаг.
— Остановитесь, — приказал Горбатов.
Женщина вздрогнула и с удвоенной силой потащила мужчину, приговаривая:
— Миленький, ну пойдем, немного еще!
— Вам что, повторять нужно? — повысил голос сержант.
Женщина остановилась.
— Не надо нас задерживать, мы тут живем поблизости. Я его дотащу…
— Мы сами дотащим, — ухмыльнулся Кривцов, вынимая рацию. — Второй, я тринадцатый. Машину пришлите… — он назвал адрес.
— Зачем вы так? Он же не хулиганит, — попыталась протестовать женщина. Нам два шага осталось…
В этот момент ее пьяный открыл глаза и совершенно трезвым голосом произнес такую тираду, что у видавших виды ментов отвисли челюсти.
— Так. «Сутки» он уже заработал, — удовлетворенно сказал Горбатов, хватая мужчину за локоть.
Женщина беспомощно всхлипнула и потянула мужа в свою сторону. Подошедший с другой стороны Кривцов попытался отстранить ее, но женщина вцепилась крепко. Тогда сержант ребром ладони саданул ее по локтю. Женщина всхлипнула и согнулась, прижимая к себе онемевшую руку.
— Сволочи, — сквозь зубы сказала она. — Фашисты…
Мужчина, которого держал Горбатов, внезапно выпрямился и свободной рукой залепил ему звонкую пощечину. Сержант рассвирепел и с силой ударил интеллигента под дых. Тот захрипел и повалился на мостовую.
Редкие прохожие спешили побыстрее пройти мимо, чтобы, не дай бог, не быть втянутыми в разборку, которая их не касалась.
Подошла патрульная машина, из нее вышли двое ментов и, мгновенно разобравшись в ситуации, забросили скорчившегося на асфальте пьяного в зарешеченное отделение.
— Эту забирать? — спросил патрульный.
— Не надо, — ответил Горбатов.