— Возможно. Итак?..
— Эспадроны. Само собой, с соблюдением мер безопасности.
— Согласен, — холодно сказал Костик, уже понимая, что физрук проиграл. — Принесите оружие, — обратился он к «секундантам».
То, что происходившее напоминало фарс, а не серьезную «дуэль характеров», дошло до него тремя минутами позже, когда учитель физкультуры получил три укола, не ответив ни одним, и в сердцах бросил на пол эспадрон, впрочем предварительно отсалютовав безусловно победившему Косте Васнецову.
— …Не стоит, папа, — миролюбиво заметил Костя. — Этот алкаш все равно бы из школы ушел. А я лишь ускорил…
— Ускорил? Дурила! Ты хоть знаешь, через что он прошел? Почему он пьет? Почему его никто не увольнял до сих пор? Ты знаешь, что у него семья погибла? А почему — знаешь?
Васнецов утер пот со лба. Костя недоумевающе смотрел на него.
— Папа, я ему сочувствую, но…
— Не «но», сын. То, чему учит тебя Пак, — это одно. Кажется, он сделал ошибку. Дал тебе возможность побеждать телом, но не дал чистоты духа. Он тебе простейшего понятия не дал…
— Понятия, что нельзя со старшими спорить? Тем более если они несчастны… в личной жизни?
— Понятия, что не всегда старшие не правы. — Васнецов закурил, пуская дым в открытую форточку. — Просто твой Борер… Ну, скажи, почему он тебя слабее? Почему он не может того, что можешь ты? Я ведь очень хорошо его отца знаю — мощный мужик! А вот пацана не смог воспитать…
— Папа, этот самый Борер умнее всех наших преподов, вместе взятых…
— Не умнее. Эрудированнее. Это разные вещи.
— Нет, папа. Умнее. С точки зрения аналитичности ума. И то, что он на перекладине не может подтянуться, — не повод, чтобы этот «воин-интернационалист» над ним издевался.
— То есть дуэлянт… Ты считаешь себя правым?
— Да, папа, считаю.
Руководитель компании «Дорога ЛТД» Василий Васильевич Васнецов меньше всего расположен был разбираться в школьных делах своего сына. Рабочие проблемы генеральный директор считал исключительно своими проблемами; они никак не должны были отразиться на светской жизни его жены Юлии и сына Кости. Несмотря на то что эти проблемы в последнее время накатывались подобно лавине, заставляя Васнецова-старшего ворочаться в постели и по три раза за ночь выходить на кухню курить, он выслушал директора Костиной школы внимательно. И, вникнув в рассказ уважаемого Вячеслава Ростиславовича, бизнесмен внутренне только обрадовался: его «меньший» не дает себя в обиду. Возможно, это — заслуга Учителя… Но и его, отца, тоже. Ведь Учителя нашел именно он, и Костю привел к нему опять же он, отец, а не какой-нибудь «делец» из московской подворотни.
Василий Васильевич Васнецов стал богатым и знаменитым совсем недавно. Еще три года назад он был ничем не примечательным инженером-дорожником. Подобные ему чаще всего до самой пенсии не вылезают из командировок и приносят домой запах асфальта и сущие гроши. Так оно было года примерно до 2000. Правда, жена его, Юлия Трофимовна, мужа не пилила: ее стараниями на хлеб с маслом семье вполне хватало. Только сверху масла госпожа Васнецова желала видеть еще один ингредиент — икру. Желательно черную. Но можно и красную. И не только по воскресеньям, но и каждый день. Как известно, икра относится к таким продуктам, которые не приедаются.
Кстати, к той самой пресловутой икре Юлия Трофимовна испытывала и чисто профессиональный интерес: в начале 90-х, еще до рождения сына, она стала директором крупного рыбного магазина.
Стоит ли говорить, что означала в Советском Союзе, а потом и в «независимой» России такая должность? Даже бабушки на лавочках у подъездов «хрущоб» прекрасно понимали, что не только «кильки в томате» и ржавая селедка составляли ассортимент рыбных магазинов страны. У всех на слуху был анекдот о том, как престарелая княгиня приехала из Парижа в Москву и, зайдя в Елисеевский магазин, произнесла: «На моей памяти тут, в углу, стояла бочка с икрой. Ну скажите, кому она помешала?»
Юлия Трофимовна прекрасно знала, кому может помешать стоящая у всех на виду бочка с икрой. Причем знала конкретно. Именно эти люди, учитывая заслуги ее широко известного в узких кругах папаши, поставили ее на весьма выгодную должность, прекрасно сознавая, что вскоре должны наступить времена, когда «бочка» снова займет свое законное место. И откуда появится в ней икра, они тоже знали.
Васнецова сидела в декретном отпуске всего три месяца. Большего она позволить себе не могла — тогда, в 92-м, только начинала набирать обороты машина, которую позже назовут «рыбной мафией». Юлия Трофимовна уже стала не последним винтиком этого добротно смазанного рыбьим жиром механизма. Трехмесячному Косте нашли няньку с рекомендациями, его отец, ничем, кроме своих дорог, не интересовавшийся, видел сына только периодически, и лет до одиннадцати парень рос исключительно под опекой добрейшей Василисы Романовны, на которой и держался весь их дом. И лишь два года назад произошел случай, благодаря которому Костя стал тем, кем он был сейчас — тринадцатилетним д’Артаньяном начала XXI века.