Незадолго до этого оказалось, что, пока его мать занималась реализацией контрафактной икры, отец не зря стаптывал подметки на стройплощадках российских дорог и протирал штаны в кабинете, что-то вычерчивая и подсчитывая. В конце концов он уволился из своего дышащего на ладан ДРСМУ и прочно осел дома, запершись в кабинете (стараниями Юлии в их «скромной» квартире на Патриарших прудах было ни много ни мало семь комнат). Через три месяца столь не свойственного Василию Васильевичу образа жизни порог квартиры переступили трое незнакомых Косте мужчин. Василиса Романовна, исполнявшая роль домоправительницы, унесла в отцовский кабинет поднос, уставленный выпивкой и легкими закусками, а Юлия Трофимовна и Костя, обменявшись удивленными взглядами, — последние месяцы отец не посвящал их в свои дела, отделываясь таинственным подмигиванием, — стали ждать продолжения. Впрочем, супруга инженера Васнецова кое о чем догадывалась, а что до подробностей, то и она не имела привычки делиться с мужем нюансами торговли морепродуктами.
Два с лишним часа из-за плотно закрытых дверей кабинета Василия Васильевича не доносилось ни звука. И только поздним вечером, когда Костя уже отправился спать, на пороге гостиной появился сияющий Васнецов-старший.
— Романовна, накрывай на стол! — громогласно заявил он и крепко обнял поднявшуюся навстречу жену.
Потом он церемонно представил гостей, которые вышли следом.
— Знакомься, Юлия, мои компаньоны… — В устах тихого инженера-дорожника это слово прозвучало несколько искусственно, но тот не обратил на это ни малейшего внимания. — Григорий Михайлович Кацнельсон, директор банка «Славянский кредит».
Полный лысоватый мужчина в дорогом костюме сделал шаг вперед и молча поклонился.
— А это мои коллеги-дорожники. Станислав Янович Садальский, владелец асфальтового завода, и его главный технолог Михаил Иванович Боровиков.
Двое представленных коллег наклонили головы, после чего Садальский поцеловал руку Юлии Трофимовны.
За столом, когда церемонность начала постепенно улетучиваться, Васнецова решила взять бразды правления в свои руки.
— Извините, уважаемые, правильно ли я поняла, что мой дорогой инженер, — она часто называла так Васнецова, — затеял какую-то авантюру?
Мужчины переглянулись. Боровиков откашлялся и ответил:
— Да нет, авантюрой это назвать… скажем так… Короче говоря, Юлия Трофимовна, ваш муж придумал одну интересную штуку, которая может принести неплохие деньги. Но может, Василий Васильевич сам расскажет?..
…Зазвонил телефон, резко оборвав воспоминания Васнецова. Это секретарша напоминала, что на 14–00 он назначил совещание совета учредителей фирмы и приглашенные уже ждут в приемной.
— Пусть заходят, — буркнул Василий Васильевич и провел руками по щекам, словно сгоняя с них морщины. За несколько последних лет он сильно постарел.
В кабинет один за другим входили его сотрудники. Последним вошел Боровиков и, затворив за собой дверь, занял свое привычное место за приставным столиком. Напротив него уже сидел Садальский.
Васнецов встряхнулся:
— Приветствую всех. Начнем. Станислав Янович, пожалуйста.
Пока коммерческий директор компании «Дорога ЛТД» нудно докладывал собравшимся о подробностях нового международного проекта, Василий Васильевич снова погрузился в воспоминания.
…Часто бывает: мысль, способная изменить биографию человека, а то и человечества, приходит в самый неподходящий момент. Вечером, накануне поистине судьбоносного для Васнецова дня, они с прорабом Геной Максудовым изрядно перебрали водки, да еще и закусили какими-то сомнительными консервами. В результате все утро пришлось по очереди бегать в придорожные кусты, оглядываясь по сторонам, чтобы не увидели рабочие. В противном случае авторитет начальства был бы изрядно подпорчен.
Вот тут-то все и началось. Застегивая брюки, Васнецов вдруг явственно увидел перед собой… полотно дороги. Но не то, которым перестилали сейчас ухабистое шоссе в трех сотнях километров от Москвы рабочие в оранжевых безрукавках, а совершенно другое. Мягкое.
«Что за фигня? — задал себе вполне закономерный вопрос инженер Васнецов. — Глючит меня, что ли?»