Постепенно приходящая в себя Катя помотала головой, скривившись от боли, — при падении под стол она сильно ушибла плечо:
— Соседей дома нет — одни в Питер поехали, которые из пятой квартиры, а в шестой не живет никто. Бабка померла, а наследники не объявились пока. Да и не шумели вы сильно. Тут по вечерам частенько дерутся, этим никого не удивишь.
— И стреляют тут тоже каждый вечер? — спросил Филатов, вместе с Паком втаскивая в квартиру оглушенного капитана.
— Всякое бывает, — ответила Катя. — Только я не поняла, чего они на нас набросились?
— И не говори, — хохотнул атаман. — Сидели, пили, ели, умные речи сказывали, а тут бац — и бандиты с пистолетами…
— Мы их притянули, — флегматично произнес Пак. — Слишком много о них говорили. Вот они и появились. Смотри, этот милиционер в себя приходит.
— Пусть совсем очухается, — сказал Филатов. — Выпить надо. А потом узнаем у капитана, в чем, собственно, дело, и все дружно будем думать, как это разрулить.
Атаман, которому Катя заклеила пластырем ухо, принес из кухни пару бутылок — все остальные, стоявшие на столе, «пали жертвой в борьбе роковой» — и три граненых стакана — рюмки тоже были разбиты, как и большинство тарелок. Один из «пострадавших» от мощного удара Филатова оказался прямо на столе, с которого свалился на диван, где и отдыхал теперь, не подавая признаков жизни.
Когда Зина и двое мужчин — Катя и Пак воздержались — опрокинули по полному стакану, пришло время поговорить с капитаном. Его предварительно обезоружили и, отобрав документы, усадили в кресло. Роль следователя взял на себя Филатов.
— Объясни нам, господин капитан… — он заглянул в удостоверение, — Филимонов Валерий Валерьевич, с чего ты с бандюками на мирных граждан нападаешь? Говорю сразу — времени мало, так что излагай коротко. Иначе придется тебя отсюда увезти и применить не совсем цивилизованные методы допроса. — Филатов был не совсем трезв и потому изъяснялся несколько витиевато. — А коли ответишь внятно — пойдешь на все четыре стороны.
Капитан попросил:
— Водки налейте, будьте мужиками.
«Мужики» переглянулись, атаман налил полный стакан и протянул капитану. Тот выпил с явным удовольствием, отдышался и сказал:
— Взорван ресторан «Олимп». Хозяйка этой квартиры работала в нем администраторшей. Она единственная отсутствовала в момент взрыва.
Послышался вскрик и звук рухнувшего тела — Катя упала в обморок. Зина и Филатов бросились на помощь. Атаман и Пак стащили с дивана тяжеленного братка и положили тело у стенки, рядом с другими живыми, полуживыми и совсем неживыми визитерами.
Оставив Катю на попечение журналистки, Филатов спросил:
— А что в этом ресторане происходило такого, что его взорвать понадобилось?
— Сход там был, — ответил покрасневший от выпитой водки капитан. — Чуть ли не половина авторитетов Москвы собралась.
Филатов присвистнул. Ему все стало понятно.
— А ты тут каким концом?
Капитан замялся.
— Ну… Я это… Сам понимаешь…
— Понимаю, как же. Что вам было приказано и кем?
— Кеша — это Каширин Павел, он жив остался, — велел взять эту бабу и доставить на хазу Червонца, в Кунцево.
Филатов много раз слышал это знаменитое «погоняло».
— Самого Червонца? Круто. Сколько там народу полегло?
— Немерено. Из сотни человек пять осталось.
— Значит, так, — сказал десантник, минуту подумав. — Скажешь Червонцу или Кеше своему, что девчонка не при делах. Мы, от греха подальше, отсюда исчезнем… На чем вы приехали? На микроавтобусе? Замечательно. Сейчас сделаем так. Ты можешь пару своих парней позвать, покрепче, чтобы не трепались попусту? — обратился он к атаману. Тот кивнул и взял трубку телефона, с кем-то коротко переговорил и сообщил, что люди будут через десять минут. — Когда парни приедут, они вас посторожат. Мы исчезнем, а через полчаса они тебе помогут погрузить этих, и поезжай куда хочешь. Про эту квартиру забудь. Как понял?
— Понял, — кивнул капитан. — Дай еще водки…
Вскоре двое мужиков, голову одного из которых украшал залихватский оселедец, а другой носил усы, спускавшиеся чуть ли не до ключиц, появились на пороге квартиры. Атаман дал им задание, те кивнули и принялись приводить в относительный порядок двери, стараясь не шуметь.
Было около трех часов ночи, когда Филатов сел за руль джипа, в котором разместились остальные участники неудачной пьянки, и выехал со двора. Катя, которой он велел захватить из квартиры только ценные вещи и документы, всхлипывала на плече Зины, та поглаживала ее по голове. Филатов почувствовал себя виноватым — втравил девушку невесть во что… С другой стороны, он тут был ни при чем — пришли-то не по его душу. Кроме того, если бы его, Пака и атамана не оказалось рядом, Катю ждали бы несравнимо большие неприятности.