Послушно плетясь за оборотнем по коридору, я чувствовала себя отвратительно - не только физически, но и морально. Словно это я во всем виновата и теперь именно меня ведут в тюрьму, чтобы наказать. Но ведь это не так! Это просто такое глупое стечение обстоятельств! Но ведь обошлось же все? Обошлось же?
Только почему то так и хочется повыть. Поскулить накрайняк... похныкать...
Хнык.
- Ты! Это все ты! Кто позволил тебе вмешиваться?! Это моя игрушка! - бешенство, звучавшее в каждом слове не оставляло сомнений - богиня в гневе. Ворвавшись в чужие покои, она никак не могла остановиться и гневно сжимала кулачки, потрясая ими перед носом хозяина комнаты.
- Дорогая, а тебя не учили стучаться? - лениво спокойный голос мужчины и ехидная усмешка следом выбесили кошечку окончательно, но лиса это не трогало. - С чего ты взяла, что это я?
- У котов не бывает аллергий на запах! У неё не было аллергии! Мы всё проверяли!!!
- Наверное, просто плохо проверяли... Кисонька, не шипи, не достанется она тигру. Против судьбы не попрешь.
- Не тебе судить о судьбе!
- И не тебе.
Гневно мявкнув последний раз и смахнув со стола вазу, богиня погрозила кулаком снова и, взметнув юбками, буквально вылетела из комнаты, напоследок грохнув дверью.
Рассмеявшийся на её несдержанность, лис довольно сощурился, одним взмахом руки собрал осколки и придал им первоначальный вид.
- А игрушка у них интересная...
- Вэл? Что?
- Ничего.
- А всё-таки?
- Честно?
- Конечно.
- Плохо мне. В душе, - я почти лежала на заднем сидении его большой ауди, закутанная в непонятно откуда взявшийся плед, и пыталась объяснить ему свои периодические судорожные полувздохи-полувсхлипы. Плакать не получалось, но и без этого было плохо. - У меня такое чувство, что я марионетка - ничего не могу сама, ничего не решаю. А что решаю, то выходит боком. Эта роза, эта Вероника... Это так гадко и одновременно глупо, что просто обидно. Я взрослая женщина, я очень многое знаю и очень многое умею, но по факту - я никто. И это не просто обидно, а безумно обидно. Рядом с вами, двухсотлетними оборотнями, я чуть ли не новорожденный, но крайне ценный котенок, которого так и норовят прикарманить плохие дяди и убить плохие тети. - Шумно выдохнув, тихо добавила: - А ещё я есть хочу...
- Потерпи, сейчас приедем, и Савелий что-нибудь точно придумает, он в этом специалист.
- И перед ним мне стыдно будет, он ведь предупреждал...
- Не раскисай, Золотко, все будет хорошо. Я с тобой.
- Снежный?
- Да?
- Ты почему такой хороший?
А вместо ответа - длительное молчание и мне кажется, что он уже не ответит. Да и вопрос какой-то глупый.
- Я не хочу тебя потерять. Снова. Я прекрасно понимаю, что ты не она. Ты - это ты. Привередливая, глупая, ужасно своенравная и невероятно упрямая, - в зеркало заднего вида на меня посмотрели ироничные и усталые, но одновременно очень ласковые и снежные глаза. - Но в то же время ты милая, добрая, нежная и неповторимая. Уникальная. Зверь тянется к зверю, это верно, но человек всегда тянется к человеку. Запомни и не забывай. И я не хочу на тебя давить, просто...
И снова затянувшееся молчание.
- Что?
- Нет, ничего, - орицательно мотнув головой, Эрик перевел тему. - Приехали. Сама сможешь идти?
- Да, наверное. Ноги-то у меня целые, - скривившись от того, как дико это прозвучало, раздраженно сморщила нос.
- Идем, тебе просто необходимо поесть, а то совсем ослабнешь. Даже шутишь глупо.
- Пошути умно?
- М-м-м... - задумавшись на полном серьезе и помогая мне выбраться из машины, мужчина с сожалением качнул головой. - Не могу придумать с ходу. Может анекдот?
- Давай анекдот, - кивая с умным видом, словно это могло спасти ситуацию, я с благодарностью приняла его руку и покрепче перехватила плед, чтобы не сполз раньше времени.
Пока мы дошли до дома, ему всё-таки удалось меня рассмешить, особенно последним высказыванием: "Вслед за израильскими оружейниками, создавших пули из песка, российские оружейники создали пули из говна. Убить ими невозможно, зато деморализует противника полностью". Вот только смеяться было больно - похоже, что наркоз начал отходить, а регенерация всё никак не начиналась.
- Ох! Хозяин! Хозяюшка! Что ж случилось то?! Как же так? А я ж говорил!!!
- Савелий! Стоп. Не сейчас, - прервав гневную отповедь домового и не дав ему развернуто объяснить, что именно он мне говорил, Эрик тут же отправил его на кухню: - У Валерии отравление и огнестрел. Заваривай сначала свой чай, а потом можно будет попробовать покормить. И не сопи, она ни в чём не виновата.
- Не соплю... не соплю... - бурча себе под нос, домовой бросил на меня последний взгляд и осуждающе покачал головой. - Ох уж эти девчонки неразумные хвостатые... под носом счастья не видят.
- Савелий!
- Ушел-ушел... - специально топоча слишком громко, чтобы мы его слышали, Савелий продолжал бурчать, но уже на кухне и слов было не разобрать.
- Не обижайся на него, что думает, то и говорит. Но он заботливый.
- Да я понимаю...
- Давай наверх. Тебе бы всё-таки вымыться не мешало. Сама ведь не справишься... - разговаривая словно сам с собой, Эрик снова потянул меня за руку, но уже наверх. - Вэл, ты только сейчас не нервничай, но мыть тебя буду я.
- Э... а может не надо?
Не нервничай? Да у меня сейчас опять трясучка начнется! У меня же при фразе "мыть тебя буду я" одни эротичные картинки перед глазами! И это я ещё раненая! А если бы не это? А если...
Стоп, Валерия Николаевна! Он вообще-то тебя полечить хочет, а не подомагаться! А ты? А ты дура озабоченная.
- Надо, не спорь. Приставать не буду, я не настолько кобель озабоченный - себя вполне контролирую и за зверя отвечаю, - едва ли не слово в слово озвучив мои мысли, Эрик не смотрел на меня, иначе бы увидел мой нездоровый румянец на обе щеки. - К тому же сама ты не сможешь. Рука ведь не двигается, я прав?
- Прав-прав... - вроде бы и понимая, что без его помощи я действительно не справлюсь, но в тоже время ещё лучше понимая, что сама за себя я уже плохо отвечаю, я шла, словно на эшафот. - Только мне потом надо будет...
- Потом выйду.
- Угу.
В принципе всё оказалось не так страшно. Эрик помог мне раздеться, причем помощь эта заключалась в расстегивании пуговиц рубашки, стягивании колготок, да опять же расстегивании застежки бюстгальтера, причем все это время он отвлекал меня шутками, не акцентируя внимания на том, что он собственно делает. В душ он меня загнал прямо в плавках, дабы я хоть в чем-то чувствовала себя не совсем голой, предварительно поплотнее заклеив место ранения на несколько слоев. Так же быстро и профессионально пройдясь по телу губкой, он вымыл мне волосы и вышел, позволив закончить уже самой. Вот и всё, вот и управилась.
Вот только есть буквально с каждой секундой хочется всё больше.
- Закончила? - донеслось из-за неплотно прикрытой двери.
- Да, всё.
- Иди в мою постель, буду тебя поить, кормить и осматривать.
- Да, господин доктор. А почему в твою?
- Мне так удобнее, не спорь.
- Да? Ну ладно... - пожав здоровым плечом, я решила не спорить с "господином комиссаром". Лишь бы покормил скорее, да не стошнило.
- Выпей сначала это, - дождавшись, пока я устроюсь на заботливо приподнятых подушках, и поудобнее накрою одеялом неодетую себя, Эрик зашел лишь после того, как я разрешила и протянул мне огромную кружку с ароматно дымящимся чаем.
- А поможет? Меня последний раз с одной воды тошнило.
- Поможет, не бойся. Здесь несколько успокоительных для желудка трав, к тому же с лимоном. Пей.
- Кисло... - хлебнув пару глотков, немного поморщилась и прислушалась к своим бунтующим внутренностям. Пока молчали. Это обнадеживало.
- Ну как?