– Дени, ты это серьезно? Может Спилберга с Лукасом насмотрелся?
– Ашот, серьезней некуда. Есть очень веские основания полагать, что над Землей барражирует НЛО. Нет! Я неверно выразился – корабль чужих. Я не шучу, Ашот. Поверь мне. Дело приобрело критический оборот. Настало время принятия серьезных решений.
Повисла мучительная пауза, затем в трубке проворчало:
– Дени, если бы мне это сказал кто другой, я бы посмеялся, ей-богу. Но тебе верю. Хорошо, говори, как мне с тобой связаться, если потребуется?
Часть 2
Звездные войны
Глава 1. Станция
8 мая 20… года, 13 часов 30 минут по Гринвичу.
Космическая станция МКС,
343 километра над поверхностью Земли
Астронавт Тони Грэгсон, бортинженер экипажа МКС-29, добрался наконец до новейшей лаборатории «Купол», поочередно открывая и вновь закрывая за собой герметичные люки жилых, служебных и научных модулей, которых было уже пристыковано к станции немало. Лабораторный модуль «Купол» был скорее похож на небольшую смотровую площадку и являлся цилиндром диаметром 4 и длиной 8 метров. Один конец модуля был оснащен стыковочным узлом и крепился к модулю жизнеобеспечения «Нод-3», а вот другой… Другой конец модуля представлял собой прозрачную сферу из сверхпрочного сапфиро-углеродного стекла, откуда открывался совершенно фантастический вид космического пространства, Земли и Луны. «Купол» был также оснащен небольшим, но достаточно мощным телескопом-рефлектором и пультом управления наружными манипуляторами. Внутри, как и на всей станции, было тесновато, но для двух человек места вполне хватало. Напротив пультов управления различной астрономической техникой располагались два небольших ложемента, которые использовались экипажем в случаях небольших коррекций орбиты и при стыковке с прибывающими на станцию кораблями. В модуле Тони был один – их, астронавтов, на станции дежурило четверо, но работы хватало каждому. Попав на МКС, он с удивлением обнаружил, что свободного времени, кроме как для сна и приема пищи, практически нет. График проведения экспериментов, исследований, других научных изысканий, а также мероприятий по поддержанию и проверке работоспособности различных систем и узлов станции был сверхплотен у всех членов экипажа. Рухнули его надежды ежедневно вести записи в дневнике. Придя со смены и поев в компании коллег, он буквально валился с ног, если это выражение применимо в условиях невесомости. Но эксперименты по наблюдению Земли, Луны, далеких и сверхдальних космических объектов, которые выполнялись в «Куполе», всегда нравились Тони. Некоторые исследования, проводимые на станции, были на первый взгляд настолько «земными», что иногда забывалось, что ты находишься в космосе, и только невесомость возвращала к реальности. Но в «Куполе» все было по-другому. Панорама Вселенной и Земли завораживала и притягивала к себе. Создавалось ощущение причастности к вечности и к неразгаданным тайнам космогонии…
Проплывая между двумя небольшими иллюминаторами, Тони задержался у того, который смотрел на станцию. Первое, что делали, попав в «Купол», – осматривали доступные взгляду внешние панели модулей, ферм и пластины солнечных батарей МКС на предмет внешних повреждений. Внимательно оглядев станцию, Тони оторвался от иллюминатора и подплыл к стеклянному своду. Он пристегнул к комбинезону несколько ремешков, которые позволяли ему, не отлетать далеко от рабочего места при неосторожном движении, щелкнул тумблерами, бросил взгляд на осветившиеся приборы и замигавшие индикаторы и проговорил к интерфон:
– Алекс, это Тони. Я в «Куполе». Системы работают нормально. Давление в норме. Наружный осмотр – норма. Пристукаю к наблюдениям.
– Понял тебя, Тони. Успехов, – ответил командир экипажа, русский космонавт с двенадцатилетним стажем и двумя космическими экспедициями за плечами, Алексей Богатырев.
Тони подождал, пока раскроются противометеоритные шторки, и потратил несколько минут на созерцание ночной Земли (они в эти минуты облетали ночную сторону) и необычайно ярких звезд, переливавшихся алмазами на угольно-черном фоне Вселенной. Ну, пора начинать. Астронавт запустил программу управления телескопом, вставил в компьютер флэшку с координатами и временем сегодняшних наблюдений и приник к монитору.
Спустя несколько часов, просматривая очередную серию снимков, Тони был удивлен фотографией поверхности северной части Атлантики. Сначала ему показалось, что над самой поверхностью океана почти незаметно для глаза раскручивается гигантская воронка тайфуна. Тогда он сделал еще несколько снимков при различной поляризации. Нет, это действительно не на поверхности, это в атмосфере. Тони защелкал клавишами. Ага! Похоже, что-то происходит в термосфере в районе линии Кармана[32]. Но что это такое там происходит? Станция отлетела от подозрительного участка Атлантики уже на большое расстояние, и новые фотографии можно будет сделать через полтора часа, когда аппарат снова пролетит над этим местом. Может, и к лучшему, подумал Тони, будет время подготовиться серьезно.
Через полтора часа Грэгсон снова недоуменно всматривался в монитор. Ни черта не понятно, что это за образование. Более того; невозможно точно определить высоту наблюдаемого феномена: от тридцати до ста километров. Ничего себе разброс!
– Алекс, Тони на связи.
– Как дела, Тони? Завершаешь?
– Алекс, над северной Атлантикой обнаружено необычное, возможно атмосферное, явление. Высота точно не определяется; может находиться в районе линии Кармана. Прошу…
– Тони, а не может это быть северное сияние? Оно же формируется именно на этих высотах.
– Нет, совсем не похоже, ничего общего. К тому же из космоса такие явления почти не видны. Алекс, прошу разрешения на использование дополнительной мощности.
– Что хочешь предпринять, Тони?
– При фотосъемке одновременно применить наш бортовой лазер для изучения атмосферы.
– Переориентация станции потребуется?
– Нет. Феномен в секторе работы лазера.
– Хорошо, согласен. Кстати, мы этот лазер еще толком и не опробовали, так что действуй. Предупреждение об импульсе за десять, пять и одну минуту. За двадцать секунд – обратный отсчёт!
– Понял тебя, Алекс.
– Сейчас сообщу по общей связи всему экипажу.
Когда станция вновь приблизилась к месту атмосферного феномена, Тони был полностью готов. Телескоп и лазер были синхронизированы, камера телескопа приведена в режим видеосъемки с разными вариантами поляризации.
В течение последнего часа с ним неоднократно связывались члены экипажа Пьер Барсак и Ронни Белл. Они живо интересовались его открытием и с нетерпением ждали эксперимента. Ронни даже хотел приплыть в «Купол», но работа по отладке внешнего капризничающего японского манипулятора требовала его присутствия в дальнем модуле. Через два дня они ожидали Прибытия грузовика «Прогресс», и к тому времени манипулятор должен работать.
Тони включил общую связь и начал обратный отсчет.
– …два, один, ноль!
Лазер успел дать три импульса-
МКС тряхнуло. Погас монитор, потухли приборы, и включилось аварийное освещение.
– Всем осмотреться в отсеках! Доклад! – прозвучал голос
Алекса по внутренней связи.
– Это Пьер, модуль «Дестини», нет электропитания, кроме аварийного, видимых повреждений нет, давление в норме…
– Это Ронни, модуль «Кибо» – идентичная картина, манипулятор опять заело.
– Эго Тони, модуль «Купол» – работает аварийное электропитание, повреждений внешних панелей, обшивки, ферм и фотоэлементов станции не наблюдаю, давление нормальное. Продолжаю осмотр.
– Пьер, немедленно переходи в модуль «Нод-3» и попробуй оценить работоспособность систем обеспечения. Ронни – ко мне в модуль! Тони, продолжай внешний осмотр и попробуй определить, что случилось, – жестким голосом приказал Алекс.
32
Линия Кармана – высота над уровнем моря, которая условно принимается в качестве границы между атмосферой Земли и космосом. Находится на высоте 100 км. Название получила по имени американского ученого Теодора фон Кармана.