Когда я уходил со свалки, я и понятия не имел, что Клара останется со мной. Наверное, я думал, что это будет похоже на мой разрыв с Лондин. Просто пришло время двигаться дальше. Но Клара всегда была другой, не так ли? Она всегда была рядом, как более спокойная версия моей совести.
Когда я останавливался, чтобы полюбоваться красивым закатом, я задавался вопросом, смотрит ли она на него тоже. Когда я продавал дом, я слышал ее аплодисменты. Когда приходило время переезжать в другой город, я без всякой причины надеялся, что встречу ее в продуктовом магазине.
И вот она появилась.
Если таково было представление Вселенной об ироничном выборе времени, то это была дурацкая шутка.
Почему сейчас? Когда я, наконец, решил расстаться с прошлым. Когда я, наконец, обосновался в городе, в котором планировал прожить остаток своей жизни. Когда я встретил Холли, первую за последние десять лет девушку, с которой у меня были длительные отношения.
Время, казалось, всегда работало против нас с Кларой.
Когда мы подъехали к окраине Темекьюлы, я крепче сжал руль. Напряжение поползло вверх по моему позвоночнику, напрягая плечи и руки.
Клара заерзала на своем сиденье. Она не могла посидеть спокойно ни минуты, то засовывала ладони под ноги, то поворачивалась, чтобы посмотреть в другую сторону.
Приближался наш съезд, и я глубоко вздохнул, затем включил поворотник. Вперед.
— Ты в порядке? — спросил я, съезжая с автострады.
— Пока не знаю. Спроси меня позже.
На ее лице было столько беспокойства, что его не могли скрыть даже большие солнечные очки. Возвращаться сюда всегда было тяжело, особенно после переезда. Но мои собственные тревоги исчезли при виде страха на ее лице.
Я уже бывал здесь раньше. Я снова жил здесь. Эта поездка была для Клары, и, как сказала Ария, ей не следует делать это в одиночку.
— Куда ты хочешь поехать в первую очередь? — спросил я. — В отель? Или на свалку?
— Ты сказал, что хочешь заглянуть на свалку перед завтрашней встречей.
— Да, но нам не обязательно ехать туда прямо сейчас. Мы можем сначала устроиться в отеле. Успокоится.
То, как люди совершали эти ежедневные поездки на работу, въезжая в калифорнийские города и выезжая из них, было не для меня. Большинство объектов недвижимости, которые я продавал в Элирии, принадлежали людям, работавшим в одном, а иногда и в двух часах езды отсюда.
— Я думаю… — Клара сложила руки на коленях. — Я думаю, давай съездим на свалку, пока я не струсила.
— Я буду здесь, с тобой. — Она оглянулась, и ее беспокойство немного улеглось.
— Я знаю.
Я направил машину в указанном направлении. Отель, который я забронировал, находился на противоположном конце города, рядом с парками, где часто запускали воздушные шары. Возможно, Августу удастся увидеть один из них сегодня или завтра.
Нервозность Клары была ощутимой, она росла с каждым кварталом. Может быть, Август тоже это почувствовал, потому что прекратил играть.
— Куда мы едем? — спросил он, следя глазами за каждым моим поворотом руля.
— В место, в котором мы с Карсоном жил… посещали. В место, которое мы часто посещали, когда были моложе.
— В детстве?
— Нет. — Она оглянулась на нас, одарив его мягкой улыбкой. — Не в детстве.
Взрослые назвали бы нас детьми. Для Августа ребенок был, вероятно, его ровесником. И в тот момент, когда мы сбежали, мы перестали быть детьми.
— Это игровая площадка?
— Это свалка.
— О-о-о. — Он кивнул. — Со сломанными вещами.
— Со сломанными вещами, — прошептала она.
За беспокойством на ее лице была боль. Боль от потери родителей. Боль от жизни, которой они с Арией жили.
Боль от того, что я являюсь одной из сломанных вещей.
В тот момент, когда я выехал на дорогу, Клара обхватила себя руками и застыла, как вкопанная. Ее взгляд метался по сторонам, изучая все это.
— Выглядит по-другому.
— Застройщик, — объяснил я.
Исчезли другие обветшалые дома на этой пустынной дороге. Больше не было заборов, сдерживающих лающих собак. Не было разросшихся кустов. Улица, по которой мы проезжали бесчисленное количество раз, теперь представляла собой множество пустырей. В середине строительства был специальный дом, бригада забивала гвозди в крышу. Добавлялись боковые улицы, чтобы разделить землю на квадратные кварталы.
Чистый лист.
И в конце концов, место, которое мы называли домом.
— Я задавалась вопросом, изменится ли когда-нибудь эта дорога, — сказала Клара. — Были дни, когда я мечтала, чтобы ее поглотило землетрясение. В другие дни я надеялась, что она выглядит точно так же, на случай, если она мне когда-нибудь понадобится снова.
Я убрал руку с руля, желая взять ее за руку, но остановил себя и вместо этого провел этой рукой по своим волосам.
Затем, прежде чем кто-либо из нас был готов, мы оказались на месте.
Трава вокруг забора свалки была такой же густой и непокорной, как и всегда. С того дня, как я ее покинул, она не изменилась. Мое сердцебиение отдавалось в ушах, когда я замедлил шаг. Клара держала руку на дверце, крепко сжимая ее, словно хотела удержать закрытой.
Я быстро развернулся, чтобы мы могли припарковаться на одной стороне улицы. Затем я остановил «Кадиллак» перед воротами и припарковался.
Клара выглянула в окно, увидев за ржавой цепью и висячим замком беспорядок, царивший за ним.
— Мы…
Она выскочила из машины прежде, чем я успел сказать ей, что нам не обязательно заходить внутрь.
Я остался на своем месте и оглянулся на Августа.
Его взгляд был прикован к окну. К его матери.
— Что она делает?
— Просто осматривается.
Клара подошла к воротам. Она взялась руками за решетку, просунув пальцы между отверстиями. Она стояла, выпрямив спину. Затем оттолкнулась и так же быстро, как вышла из машины, вернулась в нее, качая головой.
— Это была плохая идея. Я не могу…
— Все в порядке. Давай поедем в отель.
Ее подбородок опустился.
— Мне жаль.
— Не стоит. Мы вернемся завтра. И если ты не захочешь, это тоже нормально.
Клара кивнула, ее плечи подались вперед.
Я положил обе руки на руль, чтобы не прижать ее к себе, и увез нас подальше от свалки.
— Прости за то, что произошло. — Клара поправила солнцезащитные очки на волосах и повернулась ко мне лицом. — Я не ожидала, что почувствую столько боли. Я думала, что, увидев ее, захочу зайти внутрь.
— Не нужно извиняться.
Она грустно улыбнулась мне.
— Я не ожидала, что это будет так больно. Особенно потому что Лу не было рядом. Разве это не безумие? Мы даже не знали этого человека.
— Знали. Мы знали, что важно.
Лу заботился о нас так, как только мог. Он дал нам приют. Он дал нам защиту. И поделился с нами своей тайной. Я не мог требовать большего от этого человека.
— Мама! Посмотри на меня! — Август изо всех сил прыгнул с края бассейна и сделал круг, прежде чем плюхнуться в воду.
— Мы на этой стадии. На стадии «Посмотри на меня». — Клара улыбнулась и захлопала в ладоши, когда сын вынырнул из бассейна. — Он бы жил в бассейне, если бы мог.
— Хорошо, я иду купаться. — Через час на жаре я был готов к плаванию.
Я встал с шезлонга и снял футболку. Отбросил ее, взглянув на Клару, и обнаружил, что ее внимание приковано к моему торсу. К моей груди. К моим рукам. К моему прессу. Если я не забыл, как распознавать влечение, то в ее глазах было именно оно.
Христос. Она не собиралась облегчать мне задачу.
Как будто услышав мои мысли, она отвела взгляд, уставившись на свои колени.