— Нет. Никогда. Я хочу уехать отсюда. — По ее голосу было понятно, что она тоже сюда не вернется.
— Эм… как насчет Вегаса? — Я затаила дыхание, надеясь, что она не отвергнет сразу же идею, которая приходила мне в голову в последнее время.
Ария посмотрела на меня так, словно у меня выросла вторая рука.
— Серьезно?
— Это не так уж далеко. Есть множество отелей, где мы могли бы работать горничными или кем-то еще. И там есть деньги, Ария. Это Вегас.
— Верно, — пробормотала она, подумав несколько мгновений. — А если нам там не понравится, мы уедем.
— Точно. — Меня охватил прилив возбуждения, именно этого я и ждала.
Мы прошли еще несколько шагов, пока она не кивнула и не сказала:
— Хорошо. Вегас.
Я улыбнулась и потрясла кулаком той руки, которую она не могла видеть. Я думала, мне потребуется дольше уговаривать ее. Один из поваров в закусочной побывал в Вегасе пару недель назад и сказал мне, что собирается переехать туда. Он провел целую смену, рассказывая мне о Лас-Вегас-Стрип и отелях и о том, что он уже подыскал другую работу.
То, как он описывал неоновые огни казино, было настолько ярким, что я захотела увидеть их своими глазами. Я ни за что не поехала бы туда без Арии. Раз уж я так легко убедила ее, возможно, мне удастся убедить и Карсона.
Он не был привязан к какому-то определенному месту, по крайней мере, не говорил мне о нем. Так почему бы не Вегас? Мы втроем могли бы снять жилье, настоящую квартиру с крышей, спальнями и ванной.
Надежда на это будущее расцветала по мере того, как мы шли. В моей голове проносились картины гостиной, уставленной растениями Арии, и телевизора, который мог бы смотреть Карсон. Может быть, однажды Карсон будет смотреть фильм по этому телевизору, а я буду лежать, свернувшись калачиком, рядом с ним на диване, который мы выбрали вместе.
— Что за черт? — прошептала Ария.
— Что?
— Она. — Она кивнула на дорогу, по которой в нашу сторону бежала женщина.
Любой нормальный ребенок не удивился бы, увидев женщину, бегущую по тихой дороге, но мы с Арией были далеки от нормальных детей.
— Ты когда-нибудь видела ее раньше? — спросила я.
— Нет, а ты?
— Никогда. — За те почти три года, что мы прожили на свалке, мы ни разу не встретили на этой дороге ни бегуна, ни пешехода. Ни разу. Люди здесь не ходили пешком. И было много-много дорог, по которым можно было бегать, и они были лучше наших.
У одного соседа, жившего дальше всех от свалки, было пять питбулей. Они жили за толстым забором, который окружал их участок, но эти собаки любили лаять. Шум, который они могли поднять, все еще временами пугал меня.
А еще был сосед, который посадил джунгли, чтобы отгородиться от внешнего мира. Из-за того, что деревья и кустарники были такими разросшимися, что проходить мимо их подъездной дорожки было почти жутко, поэтому мы всегда переходили на противоположную сторону улицы.
На самой свалке было столько знаков «НЕ ВХОДИТЬ», что хватило бы покрыть крышу особняка.
Ничего приветливого в этой дороге не было. Она словно кричала «уходи». И эта бегущая женщина была чужой.
Ее темные волосы были перехвачены повязкой на голове, такой же ярко-синей, как и ее легинсы. Белизна ее футболки была почти ослепительной в лучах утреннего солнца. Ее кроссовки цвета фуксии хрустели по камням, которыми был усыпан тротуар. Даже городские дворники не ходили этим путем.
Она была слишком чистой. Слишком яркой. Слишком счастливой.
— Доброе утро. — Женщина улыбнулась и помахала нам, пробегая мимо.
Мы с Арией не ответили. Мы уставились на нее, выворачивая шеи, чтобы не потерять ее из виду, когда она пробегала мимо.
— Думаешь, она заблудилась? — спросила я.
— Я не знаю, — пробормотала Ария, ее ноги задвигались быстрее. — Это странно, правда? Или я просто становлюсь параноиком?
— Тогда я тоже параноик.
Может быть, другие семнадцатилетние ребята и не понимают, что такое интуиция, но мы с сестрой давным-давно научились доверять своим инстинктам.
— Может, она просто решила сменить маршрут, — предположила Ария. — Одна пробежка по нашей дороге, и она никогда не вернется.
— Да.
Как по команде, собаки начали выть и рвать цепь. Мы с Арией остановились, чтобы оглянуться.
Женщина вскрикнула и отскочила от забора. Она прижала руку к сердцу. Но не обернулась. Она продолжала бежать, с каждым шагом приближаясь все ближе и ближе к свалке.
— Пойдем. — Я взяла Арию за руку. — Ты опоздаешь.
Она взглянула на свои черные наручные часы, такие же, как у меня.
— Что ты собираешься делать перед сменой?
— Я собираюсь заскочить в магазин. Куплю хлеба и, может быть, яблочного пюре или еще чего-нибудь. Так же у нас почти закончилось арахисовое масло.
— Нам нужен кошачий корм.
— Хорошо.
Когда Кэтрин жила с нами, она приютила бездомную кошку. Зверь был недружелюбен ко всем, кроме нее, но когда она ушла, то умоляла нас продолжать кормить его. Итак, мы с Арией покупали этой чертовой твари еды, и кормили ее так, чтобы она выжила, но не настолько сильно, чтобы у нее пропал стимул охотиться на мышей.
Мы дошли до окраины города и прошли мимо двух промышленных зданий, затем свернули в квартал, который должен был привести нас к транспортной артерии. Когда мы дошли до первого светофора, я обняла ее на прощание.
— Желаю удачи на работе.
— Тебе тоже. Увидимся позже.
Она пошла в одну сторону, а я в другую, пройдя семь кварталов до ближайшего продуктового магазина. Мои покупки не заняли много времени. У меня не было ни денег, чтобы наполнить корзину, ни возможности отвезти ее домой, поэтому я выбрала несколько товаров из своего списка, оплатила их и нашла скамейку на улице, чтобы сложить свой багаж в рюкзак.
Я как раз застегивала молнию, когда мое внимание привлекла яркая голубая вспышка.
Бегунья.
Я выпрямилась и повернулась к ней лицом.
Она смотрела на меня, стоя у кирпичной стены магазина. Ее лицо не было красным. Ее грудь была сухой, даже не блестела от пота. Не может быть, чтобы эта женщина совершала интенсивную пробежку.
Волосы у меня на затылке встали дыбом. Быстрым движением я перекинула сумку через плечо и поспешила прочь, уворачиваясь от нескольких человек, входивших и выходивших из продуктового магазина.
Я не оглянулась, чтобы посмотреть, последовала ли она за мной, и поспешила в закусочную, где нырнула в служебный вход и захлопнула за собой дверь.
— Привет. — Один из поваров заметил меня, когда выходил из холодильной камеры.
— Привет. — Я выдавила из себя неуверенную улыбку, стоя у двери, пока он не ушел. Затем, оставшись одна, я приоткрыла дверь и осмотрела переулок. Мусорный контейнер был переполнен, и его должны были забрать сегодня. Все машины, припаркованные рядом со зданием, принадлежали персоналу.
Если не считать вороны, клевавшей пучок сухой травы, в переулке не было видно никакой жизни. Ни одной дамы в ярко-синем.
— Ты рано.
Я вздрогнула, услышав голос своей начальницы, и, закрыв дверь, повернулась к ней лицом.
— Да, мэм.
— Посуда ждет.
Я кивнула и принялась за работу, убирая свой рюкзак в маленькую каморку. Затем я надела запачканный жиром фартук и заняла свое место за посудомоечной машиной ресторанного класса, проводя весь день за счищением сиропа и кетчупа с толстых, тяжелых керамических тарелок.
Когда Ария пришла за час до окончания моей смены, она заглянула поздороваться, прежде чем удалиться в закусочную, чтобы подождать за маленьким столиком и выпить «Доктор Пеппер». Официантки должны были брать плату за содовую и другие напитки, но они так и не заставили Арию заплатить.