Эхо его хриплого голоса заметалось по залу.
Принцесса перестала дышать.
— Я здесь.
Оливия увидела, как ее отец встал со своего кресла. Его лицо было бледным, на лбу блестели капли пота.
Принцессе показалось, что Ордош удивился, увидев короля.
— Ты кто?
— Я тот, кто тебе нужен. Я король Васкии.
— И зачем ты мне?
Ордош махнул кистью руки, точно прогоняя назойливую муху. В грудь короля врезался невидимый таран: того сорвало с места и унесло в дальний конец зала, ударив о стену.
— Где она?! — повторил колдун. Его глаза шарили по залу.
И вдруг он застыл, подобно своим солдатам.
Принцессе показалось, что колдун смотрит на нее.
Пол под ногами Оливии покачнулся. Но от обморока принцессу спас голос матери.
— Нет! Не тронь ее! — закричала королева, заметив, что колдун направился в сторону ее дочери.
Принцесса зажмурила глаза, отчаянно желая лишиться чувств, не видеть это ужасное лицо, которое стремительно приближалось к ней.
И в следующий миг рука колдуна оттолкнула Оливию в сторону, убирая с пути.
Принцесса увидела сквозь застилавшую глаза пелену слёз, как колдун подошел к рабыне, которую она привела с собой в этот зал, и вдруг упал перед той на колени.
— Ну, здравствуй Анечка, — сказал Ордош. — Я пришел за тобой.
— Горошик? — сказала старуха. По ее щекам текли слезинки.
Колдун взял рабыню за руку.
— Да, это я, Анечка. Прости, что меня не было так долго.
— Ты все же сумел ее найти, — услышала Оливия слова рабыни. — Жаль только, что ты опоздал.
Или это говорила не рабыня?
Принцесса заметила, что облик старухи стал меняться. Спина у рабыни выпрямилась, плечи расправились, исчезли с лица морщины. Да и само лицо стало другим.
Колдун поднялся с колен и сделал шаг назад.
— Ты не Анечка, — сказал он.
— Конечно же, нет, — ответила… богиня Сионора. Богиня выглядела точно так же, как на тех изображениях, что Оливия видела в ее храме: молодая прекрасная дева с кудрявыми золотистыми волосами. Потертые лохмотья старухи исчезли: богиня была укутана в красный, расшитый серебром плащ. Сионора улыбалась.
— Твоя Анечка умерла, — сказала богиня. — После вашей попытки побега ее отдали на растерзание гвардейцам султана. Она не сумела пережить их издевательства. Нить ее жизни оборвалась.
— Но… почему не исчезла метка?
Колдун оголил руку, демонстрируя красное пятно на исчерченной синими венами коже предплечья.
— Я не хотела, чтобы ваша чудесная история любви так просто закончилась.
— Что? — переспросил колдун.
— Ваша трагичная история любви заслуживала продолжения! — сказала Сионора. — Я была уверена, что ты сможешь ее завершить должным образом! И не ошиблась. Ты преодолел все преграды! Ты отыскал свою возлюбленную, несмотря на все невзгоды! И наказал виновных в страданиях своей Анечки! О том, что она не дожила до этой минуты, мы умолчим. Люди всех миров, поклоняющиеся мне, как богине любви, узнают о совершенном тобой ради любви подвиге! Служители моих храмов восславят вашу любовь в поэмах, песнях, картинах и скульптурах! Ваши имена сохранятся в веках! Женщины будут завидовать твоей избраннице, а мужчины станут брать с тебя пример…
— Дура!!
— Что? — переспросила богиня, прервав свой монолог.
— Безмозглая баба!! — сказал колдун.
Длинные ресницы Сионоры затрепетали.
— Как ты меня назвал?
— Ты понимаешь, что натворила?! — закричал Ордош.
Эхо его слов металось по залу.
— Чтобы найти Анечку, я разрушил два королевства! — сказал он. — Ради ее освобождения из рабства я отнял жизни у тысяч людей! Я хотел лишь выполнить данное ей обещание! И согласился заплатить за это любую цену. А теперь ты мне говоришь, что все было напрасно?!
— Ты совершил подвиг, о котором будут петь менестрели множества миров! О вашей любви…
— Какие менестрели?! Какая любовь?! Мы были детьми, когда ты поставила на нас эти метки! Я видел на своей руке твой знак, и думал, что Анечка по-прежнему нуждается в моей помощи, что я обязан ей помочь! Я! Только! Хотел! Выполнить! Свое! Обещание! Только мысль о моем долге не позволила мне сгинуть на каторге, прервать эту бессмысленную и надоевшую жизнь. И только для этого я заставил себя стать монстром! Султанат Морошия покрыт слоем праха, в который превратились многие его жители. Половина королевства Ваския стала руинами. И это для того, чтобы ты получила историю о любви? Чтобы вдохновить твоих менестрелей?
— Я понимаю: ты взволнован, — сказала Сионора.
— Я?! Взволнован?! — опять прервал ее колдун. — Да я убил бы тебя сейчас… если бы мог!